— Колесо-призрак, — пробормотал я.
Да, сейчас мне нужна была свежая информация. У меня были Карты и дневник. Но играть с Картами я больше не хотел, тем более, что первая попытка оказалась своеобразной ловушкой. В ближайшее время я как следует изучу дневник, хотя первоначальное мое впечатление говорило, что тут вряд ли узнаешь что-то полезное. Слишком уж субъективный характер носили записки Мелмана. Однако мне следует вернуться в его квартиру, чтобы как следует осмотреть ее, на случай, если я упустил что-либо существенное. Затем мне необходимо связаться с Люком и выяснить, не может ли он сообщить что-нибудь новое, для меня очень ценным может оказаться даже мимолетное замечание, даже случайная, на первый взгляд, деталь. Да… Я вздохнул, потянулся и еще некоторое время смотрел на реку, попивая чай. Потом провел Фракира над пригоршней денег, отобрал достаточное количество трансформированных купюр, чтобы заплатить за еду. Теперь надо было возвращаться на дорогу. Пора было бежать назад.
5
Неспешной трусцой я бежал по улицам и остановился только у своей машины. Я с трудом узнал ее. Кузов был покрыт пылью и следами высохших потеков. Как долго я отсутствовал? Я не пытался еще подсчитать временной дифференциал между этим местом и тем, где я побывал, но у машины моей был такой вид, словно она простояла здесь по крайней мере месяц. Хотя на вид все было в полной сохранности. Никто не пытался разбить стекла или взломать дверцу. Я посмотрел туда, где еще совсем недавно стояло здание, в котором находились «Склады Брута» и жилище покойного Виктора Мелмана. Теперь тут, на углу квартала, был только остов обгоревшего закопченного здания, с провалившимися балками перекрытий. Уцелели только две стены. Я сразу направился к ним. Обойдя пожарище со всех сторон, я осмотрел то, что осталось. Обуглившиеся остатки успели давно остыть. Серые полосы потеков указывали, что вода, которой тушили пламя пожарные, давно испарилась. И даже гарью пахло уже не слишком сильно. Неужели виноват я — тот мой костер в ванной? Едва ли. Мой огонь был небольшим, и рядом не было вещей легко воспламеняющихся, да он и гаснуть стал, пока я за ним наблюдал. Когда я рассматривал витрины напротив руин, мимо прокатил на зеленом велосипеде какой-то мальчишка. Через несколько минут он вернулся и затормозил примерно в десяти футах от меня. На вид ему было лет десять.
— А я видел, — сообщил он, — видел, как он горел.
— Когда это было?
— Три дня назад.
— А известно, отчего начался пожар?
— Какое-то вещество на складе, что-то вос… вос…
— Воспламеняющееся, — подсказал я.
— Ага, — обрадовался он, демонстрируя в улыбке отсутствие передних зубов. — Может, кто специально поджег. Чтобы страховку выплатили или еще что.
— В самом деле?
— Ну, да. Мой па говорит, что, видно, у них плохо шли дела.
— Да, бывает и такое, — согласился я. — Никто не пострадал?
— Говорят, вроде художник сгорел, — он показал на противоположную сторону улицы, откуда я пришел. — Много воды туда вылили…
— А ты не видел, из дома никто не выбегал?
— Нет. Я сюда пришел, когда уже здорово горело.
Я кивнул и хотел вернуться к своей машине.
— Как вы думаете, в таком огне пули взрывались бы? — спросил мальчишка.
Я вновь повернулся к нему:
— Конечно, они должны взорваться.
— А они не взорвались, — он что-то искал в своем кармане. — Я вчера играл там с ребятами, — объяснил он, — и мы нашли кучу патронов.
Мальчишка раскрыл ладонь и показал мне несколько металлических предметов. Я шагнул к нему. Он тем временем присел на корточки и положил один из них на тротуар. Потом схватил лежащий поблизости камень и размахнулся.