— Не подходите ближе! — прогудел оттуда мощный голос.
— Спасибо, Люк, — сказал я, переводя дыхание. — Не понимаю, каким образом ты очутился здесь, и почему…
Он поднял руку:
— Сейчас я хочу знать одно — произнес он, поглаживая короткую бородку, и я увидел у него на пальце кольцо с голубым камнем.
— Что именно? Говори.
— Каким образом у того, кто сейчас обратился к нам, твой голос?
— Проклятье, ведь он мне с самого начала показался знакомым!
— Это ты брось! — возмутился Люк. — Ты точно знаешь. Каждый раз, когда тебе грозит опасность и он предупреждает тебя — не двигайся дальше! — то делает это твоим собственным голосом… как эхо!
— А ты давно идешь за мной?
— Довольно давно.
— А те бестии у расщелины, где я устроил лагерь…
— Да, это я избавил тебя от неприятностей. Так куда ты направляешься и кто с нами разговаривал?
— Пока что у меня есть только подозрения относительно того, что происходит. И вообще, это долгая история. Но ответ должен находиться вот за этой грядой холмов.
Я показал в сторону зарниц. Люк посмотрел туда, потом кивнул.
— Тогда вперед, — сказал он.
— Но землетрясение там в полном разгаре, — заметил я.
— Оно, кажется, ограничено этой долиной. Мы можем спокойно обойти ее стороной.
— И повстречать на своем пути еще какую-нибудь катастрофу.
Он покачал головой:
— Создается впечатление, что тот, кто старается остановить тебя, вынужден накапливать силы заново перед каждой новой попыткой. Так?
— Да, но эти попытки учащаются. И с каждым разом становятся все более зрелищными.
— Потому что мы все ближе приближаемся к их источнику? — поинтересовался Люк.
— Возможно.
— Тогда поспешим.
Мы спустились по противоположному склону холма, затем поднялись на другой. И вновь спустились с него. Толчки к этому времени утихли, земля только изредка подрагивала у нас под ногами, а вскоре и вовсе успокоилась. Мы пробрались в другую долину, которая некоторое время уводила нас далеко вправо, потом плавно изогнулась, повернула к бесплодным голым холмам и опять устремилась в сторону нашей цели, где плясали молнии, а фиолетовое небо разрезала низко висевшая белая облакоподобная граница. Никаких новых опасностей нам пока не предлагалось.
— Люк, — спросил я некоторое время погодя, — а что случилось на той горе ночью, в Нью-Мексико?
— Мне пришлось быстро сматываться.
— А тело Дона Мартинеса?
— Я взял его с собой.
— Зачем?
— Мне не захотелось оставлять улики на виду у прохожих.
— Но это ведь на самом деле ничего не объясняет.
— Знаю — проронил он и перешел на медленный бег.
Я побежал рядом с ним.
— И ты знаешь, кто я такой?
— Да.
— Откуда?
— Не сейчас, — сказал он. — Поговорим потом.
Он ускорил бег. Я сделал то же самое.
— А почему ты следил за мной?
— Я ведь спас твою шкуру, разве не так?
— Да, и я тебе благодарен. Но ты не ответил на главный вопрос.
— Бежим наперегонки, до того косого камня, — предложил он и помчался изо всех сил.
Я тоже бросился бежать и догнал его. Но, как ни старался, не мог вырваться вперед. При таком беге задавать вопросы и отвечать на них слишком тяжело, и мы молчали. Я заставил себя увеличить скорость. Он сделал то же самое, держась со мной наравне. Наклонившаяся скала была еще далеко. Мы бежали бок о бок, и я сохранял силы для финишного броска. Может, это просто ненормально, но мы так часто бегали с Люком наперегонки… Сейчас это была почти что привычка. А, может, и старое любопытство — стал ли он бегать быстрее хоть чуть-чуть? Или я — медленнее? Руки мои работали, как поршни, ноги гулко топали. Я взял дыхание под контроль, наладил нужный мне ритм. И вырвался немного вперед, но Люк ничего не предпринял в ответ. Камень вдруг оказался гораздо ближе, чем казалось раньше. Мы бежали так с полминуты, потом Люк точно вырвался на волю из клетки. Он сразу обошел меня. Так, пора поддать жару. Я заставил ноги переступать еще быстрее. Кровь грохотала в ушах. Я со всхлипом втянул воздух и вложил в бег все свои силы. Расстояние между нами стало сокращаться. Наклонно стоящая скала становилась все ближе… Я успел поравняться с Люком до того, как мы подошли к финишу, но, несмотря на все усилия, так и не смог его обойти. Бок о бок мы пронеслись мимо камня и вместе рухнули на землю.
— Фотофиниш, — выдохнул я.
— Придется записать ничью, — тяжело дыша, сказал Люк. — Ты всегда меня удивлял — в самом конце.
Я вытащил бутылку с водой и передал ему. Он прополоскал рот и отдал бутылку обратно. Постепенно мы ее опустошили, по глотку, раз за разом.