Тут же я позвонил Плеходанову:
- Видите, рейхстаг горит? Прикажите своим людям принять все меры к тушению. Будьте готовы встретить противника. Возлагаю на вас ответственность за правый фланг. Используйте противотанковый полк. По вашему вызову дадим огонь по Бранденбургским воротам...
Обстрел рейхстага усилился. Судя по разрывам, заработала крупнокалиберная артиллерия.
Сосновскому, находившемуся рядом, я приказал подготовить огонь дивизионной группы в направлениях возможных контратак. Теперь оставалось ждать, как поведет себя противник.
И он не обманул наших предположений. С правого фланга двинулись танки, пошла пехота. Плеходанов запросил огня. Дивизионная группа обрушила на атакующих град снарядов и мин. Мне казалось, что наш предыдущий удар не оставил в районе Бранденбургских ворот живого места. Но вот поди ж ты, противник снова лез, поддерживаемый своей артиллерией. Однако наш огонь оказался сильнее. И на этот раз неприятельская контратака захлебнулась. А бросок двух батальонов Плеходанова и подразделений 207-й дивизии обратил гитлеровцев в бегство.
Я спустился в блиндаж.
- Товарищ генерал, вам звонил полковник Мочанов - доложила мне Вера Кузнецова.
- Вызывайте его!
Мочалов коротко рассказал, как они отбили две атаки немцев. Перед первой из них комбат Токарев скрытно вывел одну роту на южный берег Шпрее и расположил ее в засаде. Когда два вражеских батальона при поддержке танков двинулись к мосту, он подпустил их метров на триста и встретил сосредоточенным огнем пушек, танков и самоходных орудий. В рядах гитлеровцев произошло замешательство, и тут в тыл им ударила рота из засады. Часть фашистов была пленена, остальные поспешно отступили.
Через час все повторилось. На этот раз противник атаковал с двух направлений, широко рассредоточившись по фронту. И снова исход боя предрешили наши артиллеристы. Особенно отличились командир батареи Николай Фоменко и командир огневого взвода Иван Клочков. Их расчеты действовали с исключительной выдержкой и хладнокровием, ведя огонь прямой наводкой с самых коротких дистанций. В наиболее напряженные моменты артиллеристы брались за автоматы и дрались плечом к плечу с пехотинцами.
Эти атаки, кажется, были последними. Видимо, противник понял, что прорваться на север ему все равно не удастся. Но какого мужества и стойкости потребовали от 469-го полка эти почти трехдневные бои у шести мостов! Бойцам здесь пришлось ничуть не легче, чем на главном направлении. А ведь полк был очень измотан - с 16 апреля он наступал, не зная отдыха, почти все время в первом эшелоне.
В конце разговора Мочалов поинтересовался:
- Как рейхстаг, товарищ генерал? Немец держится еще?
- Рейхстаг горит. Там сильный пожар...
Об одной из причин пожара мне написал спустя два с лишним десятилетия Леонид Петрович Литвак, взвод которого в числе первых прорвался через депутатский вход в правое крыло здания. Вот как запомнилось ему это:
"Нам было жарко еще до того, как рейхстаг загорелся. Я находился с бойцами взвода в правом крыле, в большом зале. Мы отражали попытки немцев выбить нас оттуда Нас забрасывали гранатами. От осколков спасала стасканная в зал мебель.
Помню, как петеэровцы отгоняли вражеские самоходки, пришедшие со стороны парка. Да, наверное, и наши артиллеристы нам здорово помогали.
Был люк в подвал рейхстага, из которого нам тоже угрожали немцы. Мы решили их выбить оттуда. Бросили гранаты и спустились в ход. Немного прошли и наткнулись на массивные бронированные двери. Открыть не могли, пришлось подорвать их связкой гранат. Фашисты, видимо, удрали дальше, но мы дальше не пошли. Фонарей не было. И сколько впереди еще таких дверей, мы не знали.
Чтобы немцы нас больше не беспокоили отсюда, пришлось прибегнуть к помощи огнеметчиков. Как они мне попались, не могу припомнить. Я попросил (их, кажется, было двое), чтобы они разрядили свои огнеметы в тот подземный коридор. Они это сделали. Фамилий их я но знаю. Но это были славные ребята!
Пламя в коридоре бушевало, и мы захлопнули люк. Наверное, там скопилось много газа. Немцы оттуда нас больше не беспокоили.
А дальше было так. На сводчатом потолке вдоль стен виднелись круглые отверстия. Видимо, они могли открываться и закрываться, но точно я не знаю. Вот в эти отверстия фашисты и начали бросать гранаты. Солдаты пытались стрелять по отверстиям, но достать их было невозможно. От осколков нас снова спасала мебель. Командиры отделений Василий Лосенков, Иван Зуев, помкомвзвода Николай Досычев расположили бойцов так, что всякие попытки врага проникнуть в зал тут же пресекались. Прошло столько времени, но и сейчас думаешь, сколько же мужества было у бойцов, сержантов! Нельзя переставать восхищаться ими...
Тогда враг решил выжить нас огнем. В отверстие недалеко от входа в зал был брошен термитный шар. Думали выбросить тот шар в окно - он только что упал и не успел разгореться. Но вдруг от него так повалили искры, что пришлось отбежать. А песку не было. Попробовали гасить подручными средствами, но это не помогло. Уже загорелась мебель, пол. Возможно, это было начало общего пожара. Но поручиться не могу. Я говорю только о том, что происходило на нашем участке в первой половине дня 1 мая.
Когда весь зал был охвачен огнем, бойцов пришлось вывести - оборонять его не имело смысла. Но на всякий случай у входа был установлен ручной пулемет. Теперь мы находились в передней комнате, рядом с пылающим залом. Здесь было много раненых...
Вскоре я получил приказ занять оборону у выхода из зала под куполом, который тоже горел..."
Да, огонь быстро распространялся по комнатам и этажам. Горели мебель, бумага, деревянные панели на стенах. Для тех, кто сражался в рейхстаге, огонь стал врагом номер один. Он был страшнее снарядов, мин и пулеметных очередей.
Противник не преминул воспользоваться пожаром. Большая группа гитлеровцев появилась из подвалов в коридорах первого этажа, на участке, занимаемом батальоном Неустроева. В сплошном едком дыму, преодолевая заслоны пламени, наши отбивали осатанелые атаки. Конечно, и немцам было тяжело драться в горящем здании. Но на их стороне сохранялось неоспоримое преимущество: они знали планировку дома и лучше нас ориентировались в нем. И все-таки рота Ярунова (вернее, то, что осталось от нее) сумела забросать фашистов гранатами и загнать их в подземелье. Лишь небольшая горстка прорвалась на второй этаж и попыталась закрепиться на балконе. Однако, попав под удар пулеметной роты Герасимова, она вся была уничтожена.
Как только с вылазкой врага было покончено, солдаты принялись тушить огонь. Но без воды такой пожар погасить было невозможно. Зинченко приказал подразделениям приготовиться покинуть рейхстаг и занять круговую оборону на улице.
Однако до этой крайности дело не дошло. Не имея сил совладать с пожаром, бойцы в то же время и не сдались ему. Ведь здание горело не все разом, огонь распространялся постепенно. И люди, как могли, небольшими группами пробивались из занимавшихся пламенем помещений в уже выгоревшие комнаты. К этому сводилась единственно возможная тактика, имевшая целью не покинуть рейхстаг и выжить. Стремление же остаться, не выходить наружу владело всеми. Ведь выйти - это значит потом начать все сначала, снова брать штурмом громаду проклятого серого дома. Каждый представлял себе, сколько потребует это сил и жертв. Потому-то так велико было желание закрепиться здесь, удержать завоеванное.
Стоило это немалых потерь. Когда после пожара командиры рот пересчитали своих людей, то не везде их набралась и половина. У Сьянова, например, из 83 человек осталось 39.
Немцы не прекращали обстреливать рейхстаг из тяжелых орудий. Не отказались они и от попыток атаковать с флангов. Но делали это они уже не столь решительно. Правый наш фланг у Бранденбургских ворот был теперь так крепок, что смять его противник не имел сил. И в этом он, кажется, удостоверился. На левом фланге, у северной оконечности рейхстага, намертво стояли батальон Клименкова и дивизион Тесленко. В расчетах отважных истребителей танков едва оставалась половина людей. Но Илья Михайлович заверил меня, что, пока цела хотя бы одна батарея, фашисты здесь не прорвутся. И слово свое он держал. С непоколебимой стойкостью сражались его подчиненные - командиры орудий Руднев, Ларкин, Похилко, Берлинь. Под стать самому Тесленко действовал заместитель командира дивизиона капитан Петр Никифорович Шебашов. Не покидала огневых позиций, оказывая помощь раненым, старший военфельдшер Мария Юмакаева...