Подписали тем же числом, даже отрабатывать не заставили.
Сослуживцы отнеслись спокойно, будто так и надо. Пичхадзе пожелал счастливого пути. Вечером Айрапетов зашел в комнату к Ионе с бутылкой вина. Выпили молча по стопочке. Что говорить, Иона не соображал.
Несколько дней лежал на кровати - смотрел на ножки рояля. Внизу, у пола, ножки совсем обтерлись, черный лак облез, и выглядело так, будто рояль шел-шел куда-то и устал.
Иона не ел, не пил, не спал. Пробовал размышлять - не получалось: в голове туман.
И тут приходит Конников. Увидел состояние Ионы и в своем духе решил поправить: натащил еды, выпивки, привел какую-то женщину. Между прочим, красивую. Ну, как пришел, так и ушел. А женщина обиделась за невнимание.
Еду потом Иона дня четыре использовал по назначению. От вкусного питания слегка пришел в себя. И тут такое дело.
Явился незнакомец. Отрекомендовался Иваном Филипповичем Казьминым.
Одет кое-как, но речь вежливая:
- Ваш адрес мне дал гражданин Конников. Он мой бывший сосед по квартире. То есть я его бывший сосед. Это мой рояль теперь находится у вас.
И с такой уверенностью и так спокойно гость говорил, что непонятно было, как ему вообще отвечать.
- И что?
- Вы не подумайте, я без претензий, просто захотелось посмотреть на рояль. Я только-только из лагеря. Зашел к себе, в свою бывшую квартиру, просто так. Я пока у родственников остановился. Вот, хожу, вспоминаю. Вы не думайте, у меня документ в порядке, имею право находиться в Москве еще неделю. Мне Василий Степанович про вас немного рассказал. Вы ведь не музыкант и к музыке отношения не имеете?
- Не имею, - подтвердил Иона.
- И рояль вам Василий Степанович даром отдал, подарил?
- Ну, не совсем подарил. Я за него деньги заплатил, - Иона удивился и разозлился. - Вы зачем пришли? Может быть, считаете, что я вам должен рояль отдать? Так пусть мне Конников сначала деньги даст назад, а потом я вашу рухлядь с удовольствием отгружу своими руками. Жизни мне от него нет. Все перегородил, - Иона и сам не понимал, чего несет. И притом громко.
Гость растерялся и собрался уходить:
- Не волнуйтесь, гражданин Ибшман. Мне ничего не надо. Раз такое дело и вы рояль купили, так что ж. Мне его, честно говоря, девать некуда. Только Конников сказал, что вы мне рояль вернете по первому требованию, вот я и пришел.
- То есть как? - Иона сжал кулаки и пошел на Казьмина. - А ну пошли к нему, пускай он мне в глаза скажет!
Казьмин засмеялся:
- Вот история! Я Конникова знаю с детства. Не удивляюсь. И вы успокойтесь, обычное недоразумение в его духе. Честно говоря, он был пьяный, когда я к нему пришел. Завтра вместе зайдем и все выясним. Просто, чтобы вы плохого не думали. Потом, когда устроюсь где-нибудь, договоримся, я инструмент у вас выкуплю. Вы только никому другому не продавайте, ладно?
Казьмин не ждал ответа, ясно, что закруглил разговор из воспитанности.
Ионе не хотелось оставаться одному, ему как раз и нужен был незнакомый вежливый человек, чтобы передохнуть внутри себя, и он предложил:
- Товарищ Казьмин! Приглашаю вас в ресторан “Националь”. Прошу вас, пойдемте! У меня, сами видите, какое положение - шагу ступить негде. А там красота!
Казьмин согласился.
Иона в первый раз пришел в “Националь” не на работу. Но не смущался. А вел себя как полагается в таких случаях. В гардеробе дежурил Айрапетов и новый мужчина офицерского вида.
Айрапетов кивнул Ионе с приветом:
- Покушать зашел, Иона? Правильно, сегодня Прохор Семенович за главного, киевские котлеты первый сорт, рекомендую.
Иона поздоровался и сдал шляпу. Казьмин сунул кепку в карман.
Айрапетов протянул руку к нему:
- Давайте, дорогой, вашу кепочку, я ее пристрою. Окажем и ей уважение. Тут такое место, что всем хорошо.
После таких слов настроение у Ионы поднялось на высоту.
Сели, Иона заказал блюда, выпивку, фрукты. Как положено.
Разговорились. Казьмин пил мало, в основном ел.
Рассказал, что освободился из Онеглага в Архангельской области.
Иона пропустил мимо ушей, не стал расспрашивать.
Заговорил о своем:
- Я вот только что с работы уволился. Здесь, в “Национале”, работал. В гардеробе. Хорошая работа.
- А почему же уволились?
- По собственному желанию, - Иона выпил сразу три рюмки водки и теперь говорил свободно, - мне как-то неудобно стало. Отчего, почему, не понимаю. Ничего плохого не сделал. А неудобно. Думаю теперь переменить свою жизнь.
Казьмин кивнул:
- Правильно. Если решили, надо менять. Вы человек молодой, крепкий. Жизни ого-го как много, ее сколько хочешь - столько и меняй! Вот мне под пятьдесят, а я только начинаю жить.