При этом, разумеется, собственно разведработами в области истории (психологии, философии) должен заниматься ограниченный контингент кадровых научных работников. Но вот стремиться быть в курсе добываемых этим контингентом сведений и опираться на них в своей повседневной жизни должны все члены общества, желающего состоять из полноценно мыслящих индивидов. Рассуждая же более широко, можно констатировать, что именно на этапе обучения гуманитарным наукам в значительной, если не в решающей мере определяется, насколько широко и продуктивно будут применяться данные этих наук в жизни отдельных людей и общества в целом. Иначе говоря, если граница освоения естественнонаучного знания проходит в основном в районе отраслевых институтов и исследовательских центров крупных компаний, то второй эшелон общественных наук находится, точнее, должен находиться в учебных заведениях первой ступени. А коль скоро это так, то и представлять ученикам результаты осознания человечеством самого себя и своего совокупного опыта должны не педагоги, попутно ознакомленные с историей или философией, а учёные-историки, учёные-философы, учёные-психологи, владеющие навыками работы с аудиторией. Потому что только такие специалисты смогут выпускать в жизнь не школяров-недоучек, а людей, действительно учёных в вопросах человеческих взаимодействий.
4в) Вторая ступень образования.
В новых условиях, как и в настоящее время, продолжение образования после завершения его первой ступени будет делом строго добровольным. При этом отслужившие срочную службу делу познания в дальнейшем, разумеется, будут иметь право поступать в “училище” любого профиля. В связи с чем вполне оправданным становится преподавание в учебных заведениях второй ступени всех специальных дисциплин именно с нуля или почти с нуля.
Другое дело, что те, кто пойдёт на вторую ступень по своей “рядовой” специальности, очевидно, смогут сэкономить какое-то время (вероятнее всего, от полугода до года). А вот те, кто со специальностью данного заведения близко не знакомился, должны будут начинать с некоторого дополнительного вводного курса и только после его завершения объединяться в общий поток с другими учащимися. Что тоже отнюдь не является каким-то потрясающим новшеством, поскольку аналогичный подход, т. е. предварительное “подтягивание” относительно менее подготовленной части будущих студентов до среднепотокового уровня практиковался, в частности, в советской системе образования в виде так называемых рабочих факультетов. И показал вполне приемлемые результаты. Потому что продуктивнее всего учебный процесс идёт при примерно равной подготовленности обучающихся, а попытки ориентироваться на сравнительно более слабую часть аудитории, как исчерпывающе доказывает опыт обычной школы, в конечном счёте сбивают с рабочего темпа не только нормально успевающую часть класса (не говоря уже об “умницах”), но и самих отстающих.
Что же касается отличий, то, пожалуй, главное из них связано с тем, что в привычной нам схеме учащиеся академических ВУЗов, осваивая последние достижения выбранной отрасли знания, приёмы и методы ведения исследований, используемые при этом технические средства и т. д., готовятся прежде всего к самостоятельной научной работе. Тогда как “студентам” эпохи всеобщего познания – наряду с элементами индивидуальной подготовки разведчиков неизвестного – предстоит детально изучать ещё и принципы и технологию организации коллективного научного поиска. Причём на таком уровне, чтобы они сразу после выпуска могли возглавить небольшие группы и подразделения научных призывников и обеспечить их эффективную деятельность как с точки зрения вклада в изучение нашего мира, так и в плане совершенствования знаний и навыков руководимых ими вчерашних “школьников”.