Впрочем, как легко видеть, в исходном тезисе о необходимости поощрения конструктивной критики вышесказанное ничего не меняет. С учётом того, что полемические вклады в развитие научной теории и практики могут различаться по объёму и весу, этот тезис просто дополняется рекомендацией организаторам общественного познания – причём не в неопределённом будущем, а уже сейчас – задуматься о разработке более дифференцированной системы научных отличий. Что тоже вполне согласуется с опытом вооружённых сил, в которых уже давно применяется разветвлённая и многоступенчатая система классификации в том числе боевых заслуг и параллельная ей иерархия поощрений и наград.
На этом сравнительно очевидные параллели между путями становления географического и других видов научного знания заканчиваются, Что же касается иных возможных, но менее очевидных заимствований из богатой военно-географической практики в пользу “мирных” наук, то, повторимся, сейчас приниматься за их обсуждение было бы явным излишеством. Ведь переход на всеобщую познавательную обязанность – когда бы за него ни взяться – потребует лет 15-20 по меньшей мере. То есть срок, вполне достаточный для того, чтобы не в умозрительном, а самом что ни на есть экспериментальном режиме проверить разные варианты частных решений и отобрать лучшие. Так что время спорить о деталях ещё придёт, а до тех пор стоит сосредоточиться строго на сверке принципиальных подходов к организации дальнейшего изучения нашего мира.
Пожизненное рекрутирование или всеобщая обязанность?
А/РМИЯ, … 5. перен., кого. Вообще – совокупность большого количества чем-то объединённых людей.
(Ожегов С. И. Словарь русского языка)
Происходивший в ХХ веке быстрый рост числа людей, профессионально занимающихся изучением окружающего мира, бесспорно, сыграл свою роль в оформлении понятия “армия научных работников”. Вместе с тем, внимательнее приглядевшись к организации науки и военного дела, можно заметить, что сходство между ними далеко не исчерпывается большими количествами учёных и военных.
В самом деле, если армия новейшего времени складывается из целого ряда особых и самостоятельно действующих родов войск, то и наука, со своей стороны, давно разделилась на массу внешне мало похожих друг на друга направлений исследования (и этот процесс продолжается). Так что если успех в современной войне невозможен без налаженного взаимодействия сухопутных, воздушных, морских сил, а также чёткой работы служб тылового обеспечения, то и в современной науке ни одна сфера уже не может развиваться без сотрудничества с другими отраслями и дисциплинами. Сходство дополняется тем, что есть научные области, соприкасающиеся “флангами” (их ещё называют смежными или пограничными), и дисциплины, действующие “во втором эшелоне” и обеспечивающие своими результатами поступательное развитие других наук34*.
Помимо функционального современные армия и наука имеют также структурно-иерархическое деление. Ибо время рыцарей, способных в одиночку добиваться решающих успехов, для большинства наук закончилось или заканчивается на наших глазах, а в военном деле прошло давным-давно. В связи с чем в обоих сферах постоянно встают задачи выбора оптимальных организационных форм и такого распределения ресурсов, полномочий и ответственности, которые позволили бы с наибольшим эффектом направлять к единой цели усилия нередко находящихся на значительном удалении друг от друга отдельных личностей, групп и подразделений.
Наконец, нельзя не вспомнить и о том, что прочное закрепление в научном обиходе выражений “ломать копья”, “победить (потерпеть поражение) в дискуссии”, “разгромить” какого-нибудь теоретического противника и т. п. объясняется не только тягой к ярким образам и звучным фразам. Просто учёным порой приходится вести настоящие сражения за истину и поневоле обращаться к боевой терминологии.
34
* Наиболее заметной участницей такого “тылового” обеспечения наук (да и вообще всех сфер человеческой деятельности) является, безусловно, математика: анализируя со своих позиций вновь открываемые явления и закономерности, она вырабатывает средства, позволяющие разведчикам-первопроходцам двигаться дальше и устанавливать новые факты, требующие для своего осмысления дальнейшего развития математического аппарата, и так далее. К дисциплинам, с одной стороны, использующим в своём анализе и выводах данные других наук, а с другой – адресующим свои выводы всем без исключения “соратницам”, наряду с математикой могут быть отнесены также философия, науковедение, кибернетика.