Между учёным сообществом и армией может быть проведено немало других параллелей, в частности, в том, что касается системы комплектования. Причём результаты такого сопоставления, на наш взгляд, не ограничиваются уточнением исторической ретроспективы, но могут помочь прояснить и некоторые вопросы сегодняшнего дня.
I
.
Сравнительный обзор истории комплектования армии и науки.
Итак, прежде всего напомним, что в истории вооружённых сил с точки зрения комплектования выделяют следующие основные этапы:
I. всеобщая воинская обязанность при отсутствии постоянной армии.
II. Наличие в стране постоянной армии при отсутствии всеобщей воинской обязанности.
III. Объединение элементов двух первых этапов, когда в стране действует армия с постоянным офицерским составом и постоянно обновляемым на основе всеобщей обязанности рядовым составом.
Примером человеческого объединения, воевавшего по первому типу, является прежде всего первобытный род, готовый поистине до последнего человека защищать свою территориально-бытовую обособленность. Очень близко к этому патриархальному образцу стоит и военная организация античного города-государства, в котором не было постоянной армии, но зато каждый гражданин зрелого возраста был готов – при принятии такого решения – выступить в военный поход. (А в случае нападения на суверенный город-крепость в его защите принимали посильное участие вообще все жители, включая женщин, детей и стариков.)
Типичными примерами армий второго этапа может служить русская армия периода 1705-1874 гг., долгое время комплектовавшаяся за счёт пожизненно мобилизуемых крестьян, а также прусская армия Фридриха II (1712-1786, прус. король с 1740 г.), комплектовавшаяся наёмниками, также по существу пожизненными (в том смысле, что преимущественно посмертными).
Наконец, третья схема комплектования, впервые введённая в революционной Франции в конце XVIII века, и поныне продолжает использоваться многими европейскими странами, хотя в последнее время кое-где происходит поворот к наёмничеству.
Сходные обстоятельства обнаруживаются и в истории наук. Ведь изучение людьми устройства внешнего мира началось отнюдь не в Греции, не в Египте и даже не в Индии. За фиксацию и первичную систематизацию наблюдений в области ботаники, зоологии, минералогии, метеорологии, астрономии, наконец, собственной анатомии и физиологии человек взялся практически сразу же, как стал активно пользоваться речью и осознал себя человеком. То есть за десятки тысяч лет до появления самого первого государства.
Понятно, что в эпоху, когда почти все силы, будь то физические или мыслительные, уходили на решение задач повседневного выживания, нашим пращурам было не до высоких абстракций. Вместе с тем опыт народов, доживших до наших дней в условиях каменного века, показывает, что, даже действуя чисто эмпирическими методами, можно заручиться достаточно разнообразными и вполне объективными сведениями об этом мире и своём месте в нём. А по части знания повадок живущих рядом с ними птиц и зверей те же африканские бушмены, австралийские аборигены или амазонские индейцы, пожалуй, ещё и дадут фору многим дипломированным зоологам.
Для нас же здесь важно подчеркнуть, что никаких специально призванных исследовать природу деятелей в первобытной общине не было. Свой вклад в общую информационную копилку мог внести любой сородич, сумевший заметить и сообщить другим нечто новое и поучительное. С другой стороны, в патриархальном обществе подростку и в голову не могло прийти отмахнуться от наставлений зрелого сородича, не говоря уже о старейшине. Так что каждый вступающий во взрослую жизнь член общины мог и должен был усваивать именно всю массу знаний (как, впрочем, и предрассудков), доступных соплеменникам. И такой порядок с полным правом может быть определён как всеобщая познавательная обязанность.
Рабовладение, создавая для победителей известный досуг, позволяет им уделять больше времени интеллектуальным упражнениям. Так что уже десятки веков назад появляются люди, целенаправленно бравшиеся за анализ данных наблюдения за окружающим миром и поиск путей практического применения полученных теоретических обобщений, и создаются труды, от которых выводят свою родословную многие научные дисциплины от геометрии до психологии. А для популяризации накапливающихся знаний формируются системы образования с чётко намеченными начальной, средней и высшей ступенями.