Гарри закипел, желая переломить перо пополам, но тогда ему придется попросить еще одно у Снейпа, а это было последнее, что он хотел сделать.
Мы прошли по этому чертовому короткому пути через лес между двумя улицами — Магнолий и Тисовой. Я должен был это предвидеть. Я был таким идиотом.
Гарри потер висок. Кстати, сколько было времени? Он оглядел комнату в поисках часов. Но их не было. На самом деле это не имело значения. Снейп не позволит ему уйти, пока он не закончит, даже если это займет у него всю ночь. Он громко вздохнул и снова взялся за перо.
Мы были на поляне возле большого дуба, когда это случилось. Я был на шаг позади Дадли, так что у меня было время отреагировать, если он решит подраться со мной. Но вдруг…
Гарри крепко зажмурился, отгоняя образы, нахлынувшие на него. Он не хотел излагать это в письменном виде. Он хотел все забыть. Он хотел навсегда стереть произошедшее из своей памяти.
Банда Дадли напала на меня сзади. Они прятались в тени большого дуба. Я должен был догадаться, что они будут там. Я должен был посмотреть. Я должен был…
Гарри почувствовал, как в нем закипает гнев. Он хотел убить Дадли. Голыми руками. Он поцарапал пергамент пером с большей силой, чем это было необходимо.
Если бы это был только Дадли, или даже Дадли и один из его друзей, я бы смог с ними справиться. Я мог бы достать свою палочку и заколдовать их всеми возможными способами. Но их было пятеро.
Рука Гарри дрожала, а сердце бешено колотилось. Холодный пот выступил у него на лице, как утренняя роса на травинке.
Один из них схватил меня за волосы, а другие схватили за руки. Они толкнули меня на землю, на живот. Тот, кто держал меня за волосы, опустил меня лицом в грязь. Другой ударил меня коленями по почкам. Я почувствовал, как воздух вырвался из меня, как воздушный шар. Я не мог дышать.
Гарри моргнул, пытаясь прояснить зрение.
Я попыталась свернуться в клубок, но они схватили меня за ноги и вытянули вперед. Двое других все еще держали меня за руки, и я не мог пошевелиться. Потом один из них снял с меня ботинки и брюки.
Гарри съежился, и ему стало трудно дышать.
И трусы.
Гарри дрожал, продолжая писать, вспоминая: как они держали его, кричали свои насмешки, горячие слезы боли, ярости и унижения, которые текли по его лицу. Тошнота поднялась в нем при воспоминании о том, как они по воспользовались им. Эхо его криков отразилось в сознании, крики смятения, затем ярости, затем страха и боли, а затем мольбы о пощаде.
Обливающегося потом, истекающего кровью и корчащегося от боли, они отпустили его, но только на мгновение. В следующую секунду удары посыпались на него со всех сторон. Его били ногами по голове, спине и ногам. Их злобные насмешки и оскорбления эхом отдавались в ночи. Гарри свернулся калачиком, взвывая, в то время как насилие продолжалось.
Я даже не потянулся за палочкой. Какой идиот не потянется за своей палочкой?
Он вспомнил, как очнулся и стал разглядывать палки, камни и листья, лежавшие в грязи перед его лицом. Как лунный свет просачивался сквозь облака и отражался от ветвей деревьев. Боль в каждой части его тела. Вкус крови во рту. Унижение от всего, что произошло. И жгучее, бесконечное желание умереть, прямо здесь и сейчас, в одиночестве на земле.
***
Северус Снейп сидел в своем кабинете, изучая лежащее перед ним послание. Оно пришло через десять минут после того, как он устроил Поттера в передней. С тех пор он перечитывал его множество раз.
Профессор Снейп,
Что касается студента, на которого вы обратили мое внимание вчера вечером, то полученные им травмы соответствовали описанию событий, которое вы передали мне ранее в тот же день. Похоже, он пытался наложить на себя какие-то исцеляющие заклинания, которые, хотя и не полностью залечили его раны, но, по крайней мере, не позволили им ухудшиться.
В ходе обследования я обнаружил: два сломанных ребра на правой и три на левой сторонах, сильные ушибы левого легкого и обеих почек, микротрещины на левой скуле, ушибы черепа, разорванный хрящ и отеки на правом колене, повреждение (которое он сам мог вызвать в месте увечья) хряща из-за вывиха (который он заклинанием смог вылечить) правого плеча, и повреждение тканей (разрывы), сопровождающееся периодическим кровотечением в предполагаемом месте.
Я рад сообщить вам, что мне удалось излечить все вышеупомянутые недуги. Я думаю, что в целом ему будет гораздо комфортнее, и поскольку элиминация будет менее болезненной, я ожидаю, что его пищевые привычки улучшатся. Кроме того, по вашему запросу, ему разрешено играть в Квиддич. Вы не упомянули, посещал ли он какие-либо тренировки до вашего визита, но я думаю, что было бы чрезвычайно больно сидеть на метле в таком состоянии, в каком он был.
Пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне, если я могу еще что-то сделать для вас.
С уважением,
Маркус Томпсон, целитель,
Отделение травматологии Святого Мунго.
Снейп беспокойно постучал пальцами по столу и еще раз взглянул на часы. Поттер находился в передней уже больше часа. Снейп уже не в первый раз пожалел о том, что именно он открыл тайну Поттера. Каким бы эгоистичным и корыстным это ни было, он не хотел изучать воспоминания и чувства, которые появлялись в сознании Поттера, невольно выкапывая собственное прошлое Снейпа.
========== Глава 4: Грозные Противники ==========
Дверь передней медленно открылась. Поттер вышел с покорным выражением на лице. Снейп осторожно взглянул на часы. Мальчик просидел в этой комнате почти два часа.
— Я закончил, сэр, — сказал Поттер, крепко сжимая в руках книгу в кожаном переплете, словно опасаясь, что Снейп может забрать ее у него.
Снейп только приподнял бровь и изучающе посмотрел на него, оценивая честность этого заявления. Когда он был удовлетворен, он кивнул один раз.
— Я жду вас завтра вечером, ровно в шесть часов, — сказал он, отпуская мальчика.
— Еще кое-что, — выдохнул Снейп, наблюдая, как Гарри остановился и очень медленно повернулся к нему.
Снейп повертел в пальцах бутылку с прозрачной аквамариновой жидкостью и встретился взглядом с Гарри.
— Как вы спите?
Зеленые глаза Поттера загорелись подозрением, а губы сжались.
— Хорошо, сэр.
— Я думаю, вы лжете, — сказал Снейп.
— А вам-то какое дело? — возразил Поттер. Снейп наблюдал, как Поттер лучше обдумал свое замечание, а затем добавил «сэр» в качестве запоздалой мысли.
— Если вы не хотите провести остаток семестра на отработках со мной, — ответил Снейп, — я предлагаю вам спать по ночам, как ваши однокурсники.
Гарри ничего не ответил.
Снейп закатил глаза.
— Возьмите это, — сказал он, протягивая флакон мальчику.
Гарри неохотно потянулся за ним.
— Это зелье Сна без сновидений. Принимайте его за 30 минут до сна. Этого хватит на две недели.
Когда взгляд Поттера встретился со взглядом Снейпа, Северус заметил, что глаза мальчика остекленели. Снейп быстро отверг аберрацию как изнеможение, а не как эмоции.
***
Активность гриффиндорской гостиной была все еще в полном разгаре, когда Гарри вернулся туда после восьми часов вечера. Гарри чувствовал себя еще более измученным, чем накануне вечером. Он отмахнулся от Гермионы и Рона, заявив, что у него болит голова.
— Неудивительно, приятель. Снейпа одного достаточно, чтобы у всех разболелась голова, — прокомментировал Рон.
Гарри просто кивнул, снова игнорируя встревоженный взгляд Гермионы.
— Увидимся за завтраком, — сказал он, отворачиваясь, чтобы подняться по лестнице в спальню.
И вновь он обнаружил, что его ждет настоящее угощение: жареная курица с картошкой, печеночный пирог и лимонное печенье. От их запаха у него разыгрался аппетит. Он упомянул о еде Рону накануне, но тот заявил, что не имеет к этому никакого отношения.
— Добби? — позвал Гарри с полным ртом печеночного пирога.
Хлопок возвестил о прибытии любимого домашнего эльфа Гарри.