В какое-то своё пробуждение, нашла силы побеседовать с дяденьками-ухажёрами. И первым задала самый волновавший меня на тот момент вопрос:
— Где я?
— Ева! — рванул ко мне темноволосенький, как раз, в этот момент собиравшийся отойти к странной стенке, с фотообоями. — Почему ты спрашиваешь?
— Наверное, потому что не знаю ответа, — любезно просветила красавчика. — А вы можете назваться, а? А то неудобно будет к вам обращаться, как к блондину, шатену и рыжику.
— Так… — как-то опустошённо посмотрел на меня тёмненький и позвал кого-то. — Ррхан!
— Потеря памяти, — констатировал блондин, подойдя ко мне.
— Как это возможно? — присел рядом со мной темноволосый и зеленоглазый.
— Мы не знаем, что происходило с тэйалией тогда, когда мы отсутствовали. Ты помнишь, в каком состоянии мы её нашли, когда смогли войти в Дом? — и он как-то так по-особенному выделил интонацией последнее слово, что создалось впечатление, будто разговор идёт ни много, ни мало о замке. — И какие последствия у этого состояния… Я не возьмусь предугадать, — блондин, как и шатенчик, выглядел усталым.
Под синими глазами залегли тёмные круги, светлые волосы были растрёпаны, а сам мужчина ходил, всё время, недовольно поджав губы, когда не говорил, конечно. Мрачный какой-то тип, и опасный. Двигается как хищник на охоте. Вот-вот прыгнет и добычу схарчит.
Блондин поймал мой пристальный изучающий взгляд и нахмурился сильнее. А я спросила вновь, чтобы разбить возникшую неловкую паузу:
— Так как вас зовут?
— Ева, — обратился ко мне шатенчик устало. — Ты не помнишь меня?
— Н-н-нет, — ответила неуверенно и облизала пересохшие губы. — Мне, кажется, что мы когда-то встречались… Но, как и где… Не помню, — беспомощно посмотрела на него. — И его не помню, — повела глазами на блондина.
— Ева, ты … — задумчиво, подбирая слова, заговорил блондин. — Ты частично потеряла память…
— Только не волнуйся, — вмешался в наш разговор шатен.
— Память вернётся, — поддержал его блондин.
— Но я и так всё помню! — возмутилась на это заявление. — Маму, папу, Вадьку… — подумала, и завершила фразу, тихо-тихо. — А вас не помню. Кто вы и что вам от меня надо?
— Ева! — ухватил меня за ладошку шатен и крепко сжал её сильными пальцами. — Ева, не смотри так!
— Спокойно, Тарли, — оттеснил его от меня блондин, обойдя то, на чём я лежала, и аккуратно высвободив мою руку из захвата шатена. — Не пугай её резкими движениями… Она вспомнит, тогда и продемонстрируешь эмоции. А, сейчас, важен покой, покой и снова покой… А, потом, мы прогуляемся вместе с тэйалией до одного знакомого тебе леса. Может, это поможет вспомнить? Но всё это потом, когда Еве станет лучше. Возьми себя в руки, Тарли! Не узнаю тебя!
— Отойди, Ррхан! — жёстко произнёс шатен. — Я не буду пугать Еву, обещаю.
— А, может, вы для начала поинтересуетесь моим мнением? — не удержалась, встряла в их беседу.
— Давай, отложим познавательную беседу до того момента, как полностью поправишься? — выдвинул предложение блондин, неохотно отодвигаясь от меня и давая дорогу бешеному шатенчику, который мигом сграбастал мою руку и сжал ладошку пальцами.
— Я! Хочу! Знать! Что происходит?! — начала злиться, хождение вокруг да около неимоверно бесило.
— Ева, не волнуйся, — выражение глаз шатена стало обеспокоенным. — Тебе не стоит сейчас тратить силы на лишние эмоции. Ты — жива. Яр — выздоровеет. Совет — ушёл ни с чем… У нас есть время, чтобы поднять тебя на ноги, вылечить и вернуть тебе память… Энергии теперь хватит на всё…
— И нам хотелось бы понимать, что произошло, когда ты осталась в Доме одна, — вмешался блондин. — Но это всё потом, как вспомнишь.
— Сколько вы ещё будете уходить от ответов? Кто вы такие? — ещё чуть-чуть и взвою от злости. — Где я? Что вы со мной сделали? Вы украли меня, да?
На это моё предположение последовала странная реакция — шатен отвёл взгляд, а блондин неожиданно засмеялся.
— Значит, украли, — сделала правильный вывод и попыталась выдернуть руку из захвата шатена, но не получилось. Меня держали нежно, но очень крепко. — Теперь выкуп требовать будете, да?
Блондин поперхнулся смехом и с насмешкой посмотрел на шатена.
— Что, Тарли? Сам расскажешь? Или дождёшься, как Совет просветит или память вернётся? Скандал знатный был… — протянул он задумчиво.