Обратимся теперь к докладу доктора Раппопорта, представленному в 1981 году в Вене на Международном конгрессе клинической химии. Название доклада «Уникальная и до сих пор неразглашенная теория о генетической, анатомической базе смерти Моцарта». «Как практикующий патолог я наблюдал случаи… различных генетических синдромов, в которых анатомические деформации уха и части мочевого тракта, а также функциональные расстройства, биохимические изменения и прочие, генетически коррелируются… Помимо корреляции ушей и почек, некоторыми исследованиями о дедах, отцах и детях выявлены другие структурные характеристики, наблюдаемые у Моцарта: убегающий книзу подбородок, близорукость, живой ум… На основании моих исследований последних двух десятилетий.., – продолжает Раппопорт, – мы теперь в состоянии поставить окончательный диагноз почечной болезни Моцарта или, говоря шире, его мочевого тракта. К такой уверенности меня привело изучение… в биографии Ниссена таблицы, помещенной напротив страницы 586, на которой изображены дефектное и нормальное уши Моцарта… Ниссен утверждает, что черты лица и уши сына были похожими на отца. То, что особенно обратило мое внимание, – это структура уха Моцарта, очень отличающаяся от нормы, и которая… была унаследована только младшим сыном Моцарта…».
Таким образом, медицинские статистические данные, собранные в двадцатом веке, и рисунки ушей Моцарта позволили американскому врачу поставить диагноз почечной болезни. Иными словами, не будь молвы о любовных отношениях жены Моцарта с Зюссмайром и о незаконнорожденном ребенке, побудивших ее опубликовать рисунки ушей Моцарта, мы бы никода не узнали о (возможно) подлинных причинах смерти Моцарта.
Если эта теория верна, мы имеем дело с одним из тех парадоксальных случаев, когда непроверенные слухи помогают восстанавливать правду. В процитированной выше книге Алоис Грайтер подтверждает теорию Раппопорта. К концу ноября 1791 года вялотекущая почечная недостаточность, после долгих лет кажущегося здоровья и в результате легкой болезни, достигла финальной стадии. Решительный толчок дала эпидемия, получившая название «ревматически-воспалительная лихорадка». Как добавляют ученые, смерть Моцарта ускорило чрезмерное кровопускание, произведенное врачами. В заключение своего доклада Раппопорт говорит: «Надеюсь, я предоставил сильное подспорье тем, кто убежден в том, что Моцарта не отравили, не убили, не лишили жизни насильственным способом».
Похороны состоялись 6 декабря 1791 года в соборе Святого Стефана. За гробом шли венский меценат барон Готфрид Фан Свитен, ученик Моцарта Зюссмайр, слуга Дайнер, виолончелист Орслер, капельмейстер Розер и… Антонио Сальери. Как установлено на основе архивов венской Обсерватории, погода была умеренная- Не было ни снега, ни дождя, никакого резкого ветра. И это тоже оказалось выдумкой романтиков XIX века.
Сальери оклеветали: отравил Моцарта, завидовал его гению, посредственный композитор. Клеветники стреляли исподтишка. Их фамилии неизвестны. Авторы сообщений об отравлении Моцарта Сальери ссылались на непроверенные слухи, на неуказанные источники: кто же подпишется под подлостью? Но в другие времена, в других местах нашлись люди, готовые поставить свою подпись под клеветой. Пушкин придал ей поэтическую форму, Римский-Корсаков положил на музыку, Шеффер инсценировал, Форман экранизировал.
Антонио Сальери родился в городе Леньяго на территории светлейшей республики Венеция году в 1750-м – за шесть лег до рождения Моцарта. Первые уроки скрипки получил у своего брата Франческо, уроки клавесина – у соборного органиста Джузеппе Симони. В раннем детстве потерял мать, затем отца. Именно тогда у Сальери появился первый покровитель. Друг семьи, знатный венецианец Антонио Мочениго приютил его в своем доме в Венеции. В Венеции у Сальери появился и второй покровитель, чешский композитор Леопольд Гассман. Гассман был придворным капельмейстером в Вене. Пораженный музыкальным даром Сальери, он предлагает ему переехать в Вену. Сальери – ему было тогда шестнадцать лет – охотно соглашается. В Вене Сальери живет в доме Гассмана, ставшего его учителем и фактически приемным отцом. Через год Сальери сочиняет «Мессу а капелла для четырех голосов». Еще через год ставится его первая опера «Весталка», два года спустя – опера «Образованные женщины». В этом же году – 1770-м – он пишет «Концерт для гобоя, скрипки, виолончели и оркестра». Еще через год – оперу «Армида». После смерти Гассмана в 1774 году Сальери становится придворным композитором и капельмейстером итальянской оперы в Вене, а в 1778 году – придворным капельмейстером.
Третьим покровителем Сальери стал один из самых уважаемых композиторов того времени – Кристоф Виллибальд Глюк. О том, насколько Глюк ценил Сальери, свидетельствует такой эпизод Глюк ведет переговоры с Комитетом Парижской оперы о сочинении новой оперы для Парижа – «Данаиды». Но Глюк стар, у него слабое здоровье, и отправляться в утомительную командировку в Париж ему не хочется. Он обращается к Сальери с предложением: согласен ли тот сочинить оперу вместо него, поехать в Париж и поставить «Данаиды» так, будто написана она в соавторстве с Глюком. Сальери принимает предложение. Одновременно Глюк договаривается с организаторами: вместо него в Париж поедет его доверенное лицо, молодой талантливый композитор Антонио Сальери, соавтор третьего действия он будет репетировать с музыкантами и дирижировать. Надо сказать, что Тлюк не мог сразу выдвинуть Сальери как единственного автора «Данаид»: Сальери в Париже никто не знал и организаторы отказались бы от этого предложения.
Первое представление «Данаид» состоялось в столице Франции 19 апреля 1784 года. Успех был огромный. Все восхваляли имя Глюка. Но каково же было изумление парижской публики, когда после нескольких представлений получило огласку второе письмо Глюка, где было сказано, что настоящий и единственный автор «Данаид» – Сальери. Опера Сальери выдержала в Париже сто двадцать семь представлений.
В 1787 году «Данаиды» были поставлены в Кусково под Москвой на русском языке.
Об успехе Сальери как оперного композитора рассказывает чешский музыковед Камила Халова.
Халова: – Сальери сочинил более сорока пяти опер. Он с юных лет находился на службе в Венском геатре и при дворе императора. Опера в XVIII веке была ведущим видом искусства и модным развлечением. Вполне естественно, что человек, которому было поручено сочинять оперы для императорского двора и который отвечал за представления в императорском театре, пользовался большим уважением и доверием высших представителей монархии. Сальери было двадцать лет, когда его оперу «Образованные женщины» поставили в придворном театре. 1Ъворят, будто на исполнении присутствовал сам Кристоф Виллибальд Глюк и что это раннее произведение Сальери весьма расположило уважаемого мастера к юному композитору. Тот факт, что сразу после венской премьеры эту оперу поставили в Праге и что два года спустя Венский императорский театр поставил сразу три его новые оперы, говорит об огромном успехе, которым Сальери пользовался с самого начала своей карьеры. Наиболее успешное произведение Сальери, вероятно, «Школа ревнивых». Это комическая опера на либретто Де Гамэрра, основанное на одной из ранних комедий Гольдони. Впервые оперу ставят в 1778 году в Вене. За этим следует более сорока премьер в разных театрах Европы – в Дрездене, Праге, Варшаве, Лондоне, Париже, Неаполе и Лиссабоне. Успех опер Сальери сравним с успехом крупнейших «хитов» оперного искусства того времени, произведений наиболее популярных и любимых оперных композиторов вроде Бальдассаре Г amp;пуппи или Пичинни.
Корти: – Давайте сопоставим успех Сальери и успех Моцарта. Возьмем период с 1783 по 1791. Город Вена. Моцарт – 70 представлений, Сальери – 168. Если же говорить о всей Европе, то разрыв еще больше увеличивается в пользу Сальери.
Халова: – В своем оперном творчестве Сальери не ограничивается испытанными «классическими» формами: под влиянием немецкой среды и, вероятно, по просьбе самого императора Иосифа II он смело выходит на немецкий зингшпиль. Неравнодушен он и к французской «опера лирик»: его «Тарар» 1787 года пользовался успехом не меньшим, чем «Данаиды». Успех Сальери в Париже знаменателен еще и потому, что французская опера стилистически противостояла итальянской- В «Тараре», прибегая к традиционным приемам французской оперы (больше хоров, общего усложнения произведения и музыкального языка), Сальери удалось приблизиться ко вкусам французской аудитории.