Предпринимались также попытки выполнить то, что задумывал Бэрд, – перелететь через Северный полюс. Первыми решились добраться туда в 1897 году трое шведов: инженер Соломон А. Андре, учитель физики Нильс Стриндберг и инженер Кнут Френкель. Они полетели на свободном аэростате, заплатив жизнью за эту попытку. Их тела нашли на восточной окраине Шпицбергена только в 1930 году. Фотографии и дневники позволили восстановить обстоятельства катастрофы. Выяснилось, что аэростат вскоре после старта начал постепенно терять высоту, в конце концов гондола стала скользить по льду. Пилоты, пытаясь поднять аэростат, выбрасывали за борт балласт и даже нужное им оборудование. Но это не помогло, и спустя два дня аэростат застрял. Путешественники попытались добраться пешком до спасительной суши. Однако дрейфующие льды все время относили их в сторону. Как ни тяжела была поклажа, они продолжали брести вперед по двенадцать часов в сутки. Люди все слабели, они едва уже могли писать. И потому о последних днях их отчаянной борьбы за существование не известно уже ничего.
Пытался достичь Северного полюса на самолете Руал Амундсен. Но первая попытка, предпринятая в 1923 году, окончилась аварией самолета. Спустя два года Амундсен с пятью спутниками поднялись в небо на двух гидросамолетах и не долетели до полюса всего 250 километров из- за нехватки топлива. Когда на обратном пути оно кончилось, только по счастливой случайности их обнаружил и спас норвежский корабль, моряки которого, занимаясь промыслом тюленей, рискнули забраться в столь высокие широты.
Однако Амундсен не отказался от своей цели. В том же году вместе с итальянцем Умберто Нобиле и американцем Элсуортом он решил организовать полярную экспедицию на дирижабле, будучи убежденным, что тот превосходит все остальные летательные аппараты.
Амундсену еще предстоит убедиться в том, что и полет на дирижабле над полярными областями может стать смертельно опасным. Впрочем, пока что Амундсен и Элсуорт сидели в Кингс-Бее на Шпицбергене и ждали прибытия дирижабля, стартовавшего 10 апреля 1926 года из Рима. Это был летательный аппарат совершенно новой конструкции, разработанный итальянским майором Нобиле для итальянских ВВС. Однако Амундсену и Элсуорту удалось заинтересовать своими планами Муссолини, и Италия продала дирижабль норвежцам. Кроме того, итальянское правительство позаботилось о подготовке норвежского экипажа и разрешило майору Нобиле и нескольким специалистам участвовать в трансарктическом перелете.
Когда 7 мая «Норге» прибыл в Кингс- Бей к Амундсену, там уже находились Ричард Эвелин Бэрд и Флойд Беннетт. Они приплыли несколько дней назад на корабле, привезли трехмоторный моноплан типа «Фоккер» и готовились к полету на полюс. Это было похоже на соревнование. Но Амундсен считал иначе: для соперничества нет никаких причин, ибо Северный полюс уже покорен Пири в 1909 году. Если бы Амундсен мог тогда знать, что впоследствии открытие Пири будут, мягко говоря, оспаривать! Выходит, в те дни речь действительно шла о том, кто же первым достигнет Северного полюса.
Позднее Амундсен писал: «Мы спросили Нобиле, когда «Норге» будет готов к полету, и он ответил, что мы можем стартовать через три дня. Вышел из строя мотор, надо заменить его новым. Он дал понять, что можноускорить работу и починить все очень быстро, если мы хотим обогнать Бэрда. Однако мы объяснили ему, что Бэрд собирается всего лишь долететь до полюса и вернуться назад, в то время как для нас полюс окажется только промежуточной станцией на пути. Мы согласились, что надо спокойно, без спешки сделать все нужные приготовления, ничего не упустить из виду, вместо того чтобы пытаться стартовать на пару дней раньше».
Вот так Руал Амундсен, столько лет пытавшийся первым достичь Северного полюса, буквально в последнюю минуту отдал славу другому. За два дня до старта дирижабля «Норге» американцы Бэрд и Беннетт взлетели на своем самолете со Шпицбергена и направились на север, а через пятнадцать с половиной часов вернулись назад.
СХЕМА ПОЛЕТА, СОВЕРШЕННОГО ЛЕЙТЕНАНТОМ РИЧАРДОМ ЭВЕЛИНОМ БЭРДОМ С ШПИЦБЕРГЕНА К СЕВЕРНОМУ ПОЛЮСУ 9 МАЯ 1926 ГОДА.
МАРШРУТЫ ПОЛЕТОВ ДВУХ ДРУГИХ ЗНАМЕНИТЫХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ – АМУНДСЕНА И НОБЕЛЯ ПОМЕЩЕНЫ НА ЧЕТВЕРТОЙ ОБЛОЖКЕ ЖУРНАЛА
Позднее Бэрд описал полет следующим образом: «9 мая 1926 года в 9.02 по Гринвичу мы определили координаты и выяснили, что находимся над полюсом. Мечта моей жизни сбылась. Мы повернули направо, чтобы сделать два замера по Солнцу и подтвердить координаты, потом с той же целью повернули налево. Я сделал несколько фотоснимков и описал широкий круг, чтобы наверняка не упустить полюс. При этом всего за несколько минут мы совершили кругосветный перелет. Мы потеряли день и снова вернули его. Здесь все идет вверх дном. Когда летишь по прямой через полюс, то вначале движешься на север, а потом сразу же, не сворачивая никуда, на юг. Там, на полюсе, все ветры дуют на север, а куда ни посмотришь всюду юг. Мы кружили над вершиной мира и преклонялись перед пытливым духом Пири. Под нами простиралось вечно мерзлое море. Зубчатые ледяные грани отмечали края мощных изломанных глыб. По ним можно было судить о движении льда вдали от суши. Тут и там виднелись затянутые ледком протоки, светившиеся среди снежной белизны зелено-голубым цветом. В 9.15 мы взяли курс на Шпицберген».
В начале шестого вечера «Фоккер» Бэрда и Беннетта сел на лед фьорда перед Кингс-Беем. Среди первых поздравивших их были Амундсен и Элсуорт. Чуть позже сенсационное сообщение облетело весь мир. Но в Америке волны славы взметнулись особенно высоко. Обоих летчиков чествовали как героев. И прежде всего Бэрда. Он был удостоен звания капитана третьего ранга; президент США Калвин Кулидж прислал Бэрду поздравительную телеграмму, в которой выражал особое удовлетворение тем, что этот «рекорд установлен американцем».
Впрочем, сразу по возвращении героев- полярников появились сомнения в подлинности их рассказа. Первым усомнился норвежский журналист Одд Арнесон, прибывший на Шпицберген ради полета «Норге». В первом репортаже, отправленном им в «Афтенпостен», говорилось следующее: «Бэрд и Беннетт уверяют, что побывали над полюсом. Но за такое короткое время они вряд ли могли добраться туда». Арнесон полагал, что Бэрд долетел примерно до того же места, что и Амундсен годом раньше. На следующий день Арнесон пришел к Амундсену и Элсуорту и спросил их: «Неужели Бэрд мог побывать на полюсе?» «Конечно, – ответили они. – Бэрд сделал то, о чем говорил. Это же так просто».
Выходит, Амундсен вовсе не сомневался? Римская газета «Трибуна» писала, что хотя за пятнадцать с половиной часов и можно преодолеть расстояние, отделяющее Шпицберген от полюса, и вернуться обратно, но в арктических условиях сделать это практически невозможно. Обоснованное сомнение выразил и президент Норвежского географического общества. Он напомнил с том, что в данных условиях трудно достоверно определить положение самолета, в этом убедились еще во время полета Амундсена. Бэрд указал, что определял местоположение по высоте Солнца, используя для этой цели секстант. Ряд специалистов считали этот метод неубедительным. Но к скептикам не прислушивались, ведь они были либо норвежцами, либо итальянцами. Казалось, они просто пышут злобой оттого, что их соотечественники отодвинуты на второй план.
А что же Бэрд? Ему постоянно приходилось участвовать в каких-либо празднествах, чествования, и потому у него просто не было времени утруждать себя ответом на возражения критиков. Между тем постепенно – то в беседах с репортерами, то в собственных статьях – он стал вспоминать все новые подробности полета. Теперь мир узнал, что сразу после старта им пришлось повозиться с двигателем, находившимся по правому борту, из него вытекло масло, в результате чего скорость полета снизилась с девяноста миль в час до шестидесяти. Тем не менее они решились продолжать полет и вскоре сумели запустить мотор. Ветер был крайне благоприятным, поэтому в самом начале десятого они уже были над полюсом, затем в течение четырнадцати минут кружили вокруг него. Когда полетели назад, ветер усилился и одновременно изменил направление, теперь он дул практически в спину, и скорость вновь повысилась на десять миль. Во время полета к цели Бэрд шесть раз определял местоположение с помощью секстанта и потом еще четыре раза вблизи полюса, но на обратном пути не производил измерений, поскольку прибор сломался. Измеренные координаты он наносил на две карты.