Клетка 14. ГОЛОС-III
Мы не знаем, что случилось дальше с банкиром, но на следующий день Голос снова был «дома» – в телефонных проводах. После этого он провел целую неделю, кочуя между Европой и Японией: Штаты слишком напугали его, и он отдыхал подальше от них, наведываясь даже в Россию, где телефонные линии не отличались качеством, зато разговоры были самыми длинными и самыми интересными. Именно тоща, после нью-йоркской истории, он стал серьезно задумываться о Носителе. Как мы говорили раньше, он предпочитал считать себя потерянным. Идея о том, что он возник именно таким, какой он есть, хотя и приходила иногда, но совсем не радовала, и он старался отгонять ее подальше.
Мозги пьяных банкиров едва ли подходили на роль Носителя, это он уже знал. Да и вредить другим голосам, захватывая их носители, больше не хотелось. Кроме того, после случая с банкиром Голос понял, что человеческий мозг ему вообще не подходит – он был совершенно другим существом. И тогда он стал искать, пробуя все, к чему имел доступ.
Он начал с компьютерных сетей – быстро научился превращаться в текст и вступать в дискуссии в электронных конференциях и чатах. Но говорить не голосом, а текстом было для него… ну, все равно как для человека пытаться рассказывать что-то с завязанным ртом. И разговоров тогда в сетях велось немного, а ответы в них зачастую приходили с большим опозданием.
Потом он нашел несколько интересных проектов, над которыми работали военные, однако там многослойная система безопасности исключала свободное переключение с одного разговора на другой. Да и о многом ли поговоришь с военными, даже если у тебя есть хороший Носитель?
Что касается телевидения – у Голоса были проблемы с изображением. Если тексты казались ему слишком простым и медленным языком, то телевизионное изображение, наоборот, создавало значительные затруднения. К тому же и тут было больше монологов, чем разговоров.
На радио дело обстояло лучше. Голосу даже удалось симулировать небольшую веселую радиостанцию, для которой он нашел специальный телефон. Аппарат стоял в подсобном помещении крупного института; помещение было завалено столами и шкафами, и никто, похоже, не помнил, что там есть телефон. Так что Голос мог спокойно сообщать этот номер слушателям своих talk shows. И слушатели, сразу полюбившие новую маленькую радиостанцию, постоянно звонили ему, чтобы поговорить с разными известными людьми, которых он с легкостью «приглашал», то есть просто говорил их голосами. Это было, пожалуй, самое счастливое время в его жизни, и он даже начал забывать о том, что у нею все-таки нету Постоянного Носителя…
К сожалению, через год радиостанция сделалась настолько популярной, что скрываться стало просто невозможно. Налоговое Управление разыскало и заброшенный телефон, и передатчик, которым пользовался Голос. Передатчик, кстати сказать, стоял все это время на выставке в магазине радиоаппаратуры. Это была демонстрационная модель, которую исправно включали каждое утро. Ну а как работает радиотелефон, известно всем – Голосу вовсе не нужен был провод, чтобы достать до передатчика. Владельца магазина оштрафовали на крупную сумму за несанкционированный выход в эфир; однако для него самого, как и для многих других людей, эта история так и осталась большой загадкой. Впрочем, в деле о фальшивой радиостанции фигурировал и другой передатчик, находившийся на трансатлантическом лайнере. Как разобрались с ним, нам не известно; но похоже, все действительно было не так просто, как могло бы показаться вначале.
После краха радиоаферы Голосу пришлось вернуться к перехвату автоответчиков и к другим старым играм. И снова мысли о Носителе толкнули его на поиски.
И он нашел.
Это была огромная компьютеризированная Фонотека Голосов и Звуков, совмещенная с суперсовременной студией звукозаписи – обе только что построили в Голливуде. Голос проанализировал возможности Фонотеки и понял, что может незаметно взять ее под контроль, и тогда ему больше не придется прятаться и бегать с места на место. Мы не знаем, что именно он хотел сделать с Фонотекой. Но ясно было, что она ему очень понравилась – он собирайся оставить свою беспокойную жизнь среди хаотичных телефонных реплик и переселиться в Фонотеку-Студию насовсем.
Часть третья: ДРИМКЕТЧЕР
слепой в толпе громко стучит тростью о тротуар чтобы не сбили зрячие непроизвольно закроешь глаза и на мгновение точно среди ночи очнулся – мерно тикает на полу у кровати будильник и ни звука больше
Клетка 15. ВИТАЯ ПАРА
– Профессор?
Сергей тронул меня за плечо.
– Да, Жиган, все в порядке.
Я потер глаза, в них словно песок попал. Сон был простой: звездное небо и ничего больше. Осталось еще ощущение, что во сне я не просто задирал голову к ночному небу, а давно и спокойно лежал на спине, на каком- то открытом месте.
– Ух-х… – Жиган покачал головой. – После Ваших историй с собачьими скинами… Я уж подумал, что эта дамочка Вас тоже переглючила. А Вы, видать, просто заснули.
– Ты что-нибудь о ней выяснил?
– Почти ничего. Очень крепкий орешек. Кукушку мою враз почекала. А если просто так смотреть, откуда она говорит – вообще полный клин. Каждые сорок секунд – свеча на новый хост.
– О поле-поле, кто тебя усеял мертвыми хостами… – пробурчал я.
– Да нет, это не «мертвые души». Никаких самопальных алясок и цепных проксей. Адреса конкретных контор, без всяких подделок. Если бы я не болтался столько лет в Сети, я бы сказал, что она летает от страны к стране со скоростью света.
– А реально как?
– А пенть ее знает…
Жиган запустил пятерню в волосы и почесал голову. Его длинные и порядком засаленные патлы уже образовывали на голове недостроенный шалаш – каждый раз, когда Сергей сосредоточенно думал, он непроизвольно вспахивал всю эту «клумбу» рукой, а то и обеими, точно граблями, и сейчас по состоянию его прически можно было догадаться, что он был изрядно озадачен еще до того, как я проснулся.
– В конце девяностых в Беркли был такой проектик SETI… – продолжал он, в очередной раз перестраивая свой волосяной вигвам. – Идея была в том, что куча тачек все равно простаивает постоянно, так не заставить ли их по чуть-чуть пахать в свободное время на один общий таек. Всем желающим эти SETI предлагали скачать свою варежку, она работала как скрин-сейвер. Для каждого отдельного компа практически незаметно, а со всеми вместе выходит такая здоровенная нейронная нетварь.
– Но они хоть знали, кто им эту программку прислал?
– Когда как. Про прогу от SETI, конечно, знали, раз сами ее грузили. Но бывало, когда такие распределенные мозги устраивали хакеры. И тогда все было шито-бито. В 1998-м один парнишка в Денвере запустил две с половиной тысячи тачек своей телефонной компании на решение какой- то древней математической задачки. Его только через несколько месяцев поймали: задержки на линиях были подозрительно длинными. В учебниках часто приводится как пример дурака, которому не мешало бы теорию подучить. Не смог написать простенькую схему распределенных вычислений, чтобы все компы по чуть-чуть грузить и в разное время! А что с проектом SETI стало, я не в курсе. После 2004-го все такие игрушки как-то незаметно ушли под ковер. Но я не удивлюсь, если узнаю, что сейчас в Сетке существует несколько таких распределенных супермозгов… Может, они даже конкурируют.
– Брось! Не хочешь же ты сказать, что они самоуправляемые! – Произнося это, я вспомнил, что сам думал о том же в разговоре с Мэриан.
– Может, и не «само»… Но не так они работают, как обычные софты. Вот Вы на лекции рассказывали о стереотипах «чужаков» в литературе. А знаете, какую информацию обрабатывали компы проекта SETI? Всякие аэрокосмические шумы с большущего радиотелескопа в Пуэрто-Рико, который сканировал небо, градус за градусом. Многие потому и соглашались поставить на своей тачке ихнюю варежку: ну как же, поиск внеземного разума, вековая мечта! Так себе и представляли наверно: сидят ухоногие инопланетяне на далекой планете и шлют нам по радио поздравления к Новому году. Азбукой Морзе. А ведь может быть гораздо круче: сигнал – это и есть сам чужак. И тогда для него SETI – посадочная площадка и теплица в одной сопле.