Теперь неугомонные лингвисты привлекли на свою сторону программистов. Японцы занялись разработкой своего рода эсперанто для Интернета. Проект по созданию языка ЮНЛ, то есть универсального сетевого языка, осуществляется в Институте передовых исследований при Токийском университете. Разработчики намерены обеспечить каждому пользователю Интернета вне зависимости от того, на каком языке он говорит, возможность читать тексты, написанные в любой другой стране.
На практике зто будет выглядеть так. Исходный текст, попадая в Интернет, автоматически кодируется в стандарте ЮНЛ, а затем с помощью соответствующего декодера переводится в тот или иной национальный язык. Разработчики обещают, что насладиться плодами их труда мы сможем уже через пять лет.
Антибиотики, анальгетики, антисептики, сердечные и другие лекарственные препараты обнаружены в водопроводной воде, озерах, реках и родниках Европы. Как показывают исследования, лекарства попадают в окружающую среду с отходами жизнедеятельности человека. Половина принимаемых лекарств может выводиться из организма в первоначальном виде или в другой биологически активной форме. По данным Центра адаптационной генетики, расположенного в американском городе Бостоне, высокая концентрация антибиотиков в канализации способствует появлению новых видов бактерий, устойчивых к антибиотикам.
«Лекарственным оазисом»» можно назвать такую страну, как Германия. Муниципальная научно- исследовательская лаборатория воды в Висбадене обнаружила в сточной воде, очищенных стоках и почти во всех реках Германии тридцать лекарственных препаратов, среди которых – используемые при лечении эпилепсии. Канализация другой страны, Швейцарии, богата препаратом, предназначенным для понижения уровня холестерина в крови. Есть данные, что канализационные воды США содержат повышенное количество кофеина.
Возможно, в России ситуация мало чем отличается. Однако информации о проведении подобных исследований в нашей стране пока нет.
Витамин С, который давно и всюду применяется для предотвращения цинги и простудных заболеваний, может оказаться действенным средством от стресса. На ежегодной конференции Американского химического общества профессор Сэмюэл Кемпбелл сообщил о проведенных в его лаборатории опытах, доказавших, что витамин С снижает в крови уровень так называемых гормонов стресса.
У подопытных крыс искусственно вызывали стресс неподвижности. При этом животные получали огромные для них дозы витамина С в виде порошка. Затем их всесторонне исследовали, и при этом оказалось, что у крыс, которым давали витамин С, не было таких типичных проявлений стресса, как потеря веса, изменения в селезенке и увеличение желез, вырабатывающих адреналин. В ближайшее время планируется проведение некоторых тестов на людях.
Юлий Шкроб
«Вырастет гений. Если не сопьется»
В 1947 году в МАИ семинар по теоретической механике вел Д.Ю. Айзенберг – мастер самые сложные задачи превращать в простые. Но в тот весенний день его педагогического искусства не хватало – мы, математические слабаки, не могли понять метод решения непростых, хотя и жизненно важных для самолетостроителей, задач. На втором часе «пары» новичок с заметным армянским акцентом спросил:
– Можно решение дифференциального уравнения представить графически?
– Конечно, – не задумываясь согласился преподаватель.
– А можно его не начертить на бумаге, а согнуть из проволоки?
– Разумеется, – несколько озадаченно согласился Д-Ю.
– Теперь поставить вертикально и осветить сверху и сбоку?
– Ну и что? – удивились мы.
– У тени на горизонтальной поверхности стола амплитуды будут больше, нет? Это и есть отображение.
Боже, как же мы не догадались – эго же так просто!
Забегая далеко вперед, отмечу: почти все решения Карлена Абгаряна – студента, аспиранта, профессора МАЙ, ЕрПИ, МТУСИ, консультанта ведущих конструкторских организаций СССР и РФ, были неотразимо убедительны, практичны, неожиданно просты.
Сразу обнаружился еще один талант: умел слушать. Не только о математике. Вероятно, потому вошел в студенческий коллектив сразу, без обычного «вживания». Студенты и лучшие преподаватели быстро распознали талант – Абгаряна избрали председателем Авиационного научно- технического общества студентов (АНТОС) факультета.
Собрания организации, существовавшей в основном на бумаге, вдруг превратились в довольно многолюдные веселые тусовки. На самом деле, здесь серьезно прорабатывались актуальные научно-технические проблемы. Будущие академики, профессора, генеральные и ведущие конструкторы опубликовали свои первые труды именно здесь.
Терпимость к разным взглядам сочеталась с беспощадным неприятием нахального графоманства «позвоночников» – неучей, по телефонному звонку проникших в институт, и таким же способом пытавшихся вползти в Науку. Она тогда оплачивалась лучше, чем другие роды занятий.
Многие затаили зло. Вредили, как могли, через своих покровителей. Чувствительно: например, в огромном общежитии, заселенном в значительной части «хвостистами» и даже бывшими студентами, долго «не могли» найти койку для персонального стипендиата, лауреата всесоюзных, республиканских и прочих олимпиад и конкурсов. У матери – вдовы участника Отечественной войны – не было средств помогать прилично. А койка в частном секторе стоила дорого. Не раз приходилось ночевать на переговорном пункте Центрального телеграфа или на одной кровати с товарищем – нелегально в общежитии.
Первую премию получил на всесоюзном конкурсе студенческих работ за «Исследование движения в вязкой среде упругого стержня после внецентрального продольного удара». Использовал математический аппарат, незнакомый тогда не только студентам, но и многим специалистам. Работа актуальна практически во многих отраслях инженерного искусства: и ракета, с укрепленным на хвосте двигателем, и вбиваемая в землю свая подчиняются кое в чем похожим закономерностям. А учет влияния вибраций изменил картину, привычную специалистам, довольно здорово. Через несколько лет это решение вошло отдельным параграфом в фундаментальный труд «Динамика ракет» Абгаряна и Рапопорта. А потом перекочевало в другие издания. Нередко – без ссылки на автора.
Нелегкими были отношения с деканатом. Тогда велась борьба за стопроцентную посещаемость всех занятий. Упорная, но, как водится, безрезультатная. Натерпелся от нее и Камо – так звали Абгаряна друзья. А он прогуливал по уважительной причине: врожденный невроз не давал ему высидеть час. После 20-30 минут неподвижного сидения ему было необходимо поспать минут пять. После этой передышки мгновенно включался в работу. Так, с короткими паузами, мог работать по несколько суток без обычного отдыха.
Он старался – не без успеха – заслужить славу легкомысленного гуляки, мота, бабского угодника. «Всех девушек Москвы и Московской области перецеловать невозможно, но стремиться к этому надо» – один из лозунгов того времени. Шумные гулянки с ереванскими друзьями – студентами МАИ и МГУ – сменялись в полном смысле слова голодом многодневным, но никогда – плохим настроением.
Мы дружно «зашивались» – зачетов больше 10. Некоторые – фактически экзамены. Чтобы сдать другие, надо выполнить 6-8 лабораторных работ. Вдруг выяснилось: прогульщик, девичий угодник, гуляка Абгарян уже сдал все зачеты и экзамены. Удлинил каникулы на целый месяц!
На экзамене по металловедению чуть не погорел: забыл второй закон Фика. Что делать? Согласиться на четверку нельзя – горит персональная стипендия. Отложить экзамен, вернее, сдавать вместе со всеми, не хочется – домой тянет. Решение проблемы «простое»: составил систему дифференциальных уравнений процесса растворения углерода в железе. Разрешить эти уравнения невозможно, но физическую картину они иллюстрируют хорошо. Доцент Блантер – один из лучших преподавателей и видный ученый – тут же попросил разрешение включить этот теоретический экспромт в докторскую диссертацию. И в ней, и в других публикациях ученого были параграфы со сноской: «Сообщено студентом МАИ К.А. Абгаряном». Далеко не все, кому посчастливилось воспользоваться идеями Абгаряна. а он их рассыпал полными пригоршнями налево направо до последнего дня, утруждали себя такими сносками. Это его не огорчало: «раз украли, значит вещь стоящая». Его бессовестно эксплуатировали «симпатичные люди». Некоторые, фактически обязанные ему своей научной карьерой, не изволили с ним раскланиваться. «Сам виноват. – философски замечал Камо, – воспитал хама-профессора».