Пока нашу систему проектировали, строили, испытывали, кондиционер не только морально устарел, но и физически состарился: спирт через массу трещин и дыр хлестал во все стороны, в том числе на раскаленный картер двигателя. Почему пожар не случился – ума не приложу. Систему приняли на вооружение и сразу поставили на боевое дежурство. Она должна быть готова к действию каждую минуту, без перерывов – «Деймосы», «Самосы» и прочие «Фобосы» ждать не будут, а начальство из генштаба шутить не любит: по каждому докладу о срыве боевого дежурства скандалит не где-нибудь – в политбюро. А нового кондиционера нет – ни в одно из 32 постановлений ЦК КПСС и СМ СССР и решений военно-промышленной комиссии (кое-что можно было пробить и через нее) вписать не догадались, надеялись отремонтировать старый. Но в производстве не было уже никаких запчастей. Несчастная прокладка или манжета из подходящей резины – проблема. Как быть? Невозможно с такой «мелочью» соваться в правительство, да и некому – вхожий в высшие сферы Челомей умер, а его преемник ходит туда только по приглашению.
– Решай сам, – отрезал он, не дослушав доклад.
Справедливо, конечно, – следовало поднажать на охлажденцев и заказать вовремя кондиционер, но от этого не легче. Одно ясно: выходить из положения придется своими силами, без специалистов-смежников. Охлажденцы такую возможность отвергают – привыкли организовывать смежников.
– Почему, – пристаю я к ним, – что здесь сложного? На выходе пневмодрели – всегда борода из инея, на мясомолочных комбинатах расширением сжатого воздуха его ожижают. Почему бы нам в отсек не запустить охлажденный в сопле сжатый воздух?
– Потому, что воздух плохой хладагент, а спирт – хороший. Работать лучше с хорошим.
– Но внутри отсека вы работаете воздухом?
– Вынужденно. Снаружи такой необходимости нет. Надо привлекать специализированную организацию, например, «Криогенмаш».
– Исключено.
– Тогда решай, как знаешь, без нас.
– Я-то решу, – храбрюсь я, – а где вы премию найдете – не моя забота.
Как раз в это время готовился документ о премировании за принятие системы на вооружение – по несколько окладов минимум. Потерять такие деньги…
Сделали агрегат, уместившийся в кейс. Два человека – лучший расчетчик (действительно ас в своем деле) и лучший в отделе конструктор. Заработало нормально с первого включения на лабораторном стенде. Это, надо сказать, явление редчайшее – обычно при первом включении выявляются разные мелочи. На этот раз беспристрастный самописец ставил экспериментальные точки прямо на теоретическую кривую. Почему-то это не произвело на «отца» конструкции никакого впечатления. Он просунул руку в глубь стенда, и тут его лицо преобразилось.
– Холодит, – изумленно прошептал он, – надо сказать Евсею (расчетчику). Он, как ни странно, удивился еще больше.
Эксплуатационные испытания на полигоне я проводил единолично (вместо обычной бригады из 10-15 человек). Планировались работы по внедрению в течение месяца, но за день убедились в работоспособности установки, еще неделю оформляли бумаги. Все это время обещали меня как следует избить: какого источника живительной влаги лишили воинов, одна заправка кондиционера – полтора цейтнера! Но – обошлось.
В заключение – еще о двух ошибках. Первая: не пришло мне в голову заявлять датчик отцепки как изобретение, уж очень простое, очевидное решение. Спустя годы увидел его в патентах США, ФРГ, Франции, Европейского патентного агентства.
Вторая – не довел до конца тяжбу о вознаграждении за холодильник. По корректному расчету, экономический эффект больше двух миллионов рублей, значит вознаграждение – 20000. На четверых авторов – неплохо. Получили по 900 рублей и успокоились по советскому принципу «с паршивой овцы хоть шерсти клок».
Ошибки в исторической перспективе пустячные, но именно из множества пустяков состоит наша жизнь. А искусство выживания, так же как процветания, состоит не в том, чтобы ошибок не делать, а в том, чтобы их вовремя обнаруживать и по возможности быстро исправлять. А учиться преимущественно на чужих, не на своих. Для этого следует их тшательно изучать, пристальнее, чем удачи и успехи, и свои, и чужие.
Как пишут историю поперек оси времени
Двадцать лет назад в редакции «Знание – сила» возник странный вопрос и родилась дерзкая идея. Почему все известные (или все удачные) книги по истории рассматривают огромный объем событий, проецируя его ВДОЛЬ оси времени? В такой проекции хорошо видны ПРИЧИННЫЕ связи между последовательными явлениями в одном небольшом регионе. Зато трудно заметить СИЛОВЫЕ связи между СИНХРОННЫМИ событиями в рамках большого региона – например, включающего бузину в огороде и дядьку в Киеве. Еще труднее усмотреть АНАЛОГОВЫЕ связи между событиями, которые разделены большими промежутками времени и пространства: например, объединение Италии под властью Рима и долины Хуанхэ – под властью царства Цинь.
А нельзя ли написать всеобщую историю человечества ПОПЕРЕК оси времени – то есть на коротком отрезке временной шкалы, зато в масштабе всей Земли? Такую задачу поставил тогда перед своими любимыми авторами заведующий отделом гуманитарных наук Роман Подольный. Первым удачным решением этой проблемы стала известная книга Игоря Можейко «1185 год: Восток и Запад». Усобицы русских князей и половецких ханов вдруг предстали малой деталью огромной картины. В нее вошли подвиги юного Тэмучжина в степях Монголии, соперничество кланов Тайра и Минамото на островах Японии, творчество молодого поэта и министра Шота Руставели и многое, многое другое. Но как ПРОДОЛЖИТЬ столь полное СЕЧЕНИЕ событийного континуума до цельного портрета человечества во все времена?
Этот вопрос пока остается без ответа.
Вторую попытку предпринял математик и учитель Сергей Смирнов. В 1983 году в журнале появились первые сжатые портреты – «срезы» единого бытия человечества в далеко разбросанные сроки: на рубеже новой эры и в ее тысячном году. Постепенно эта пара сечений разрослась до «гребенки» из тринадцати зубьев, охватившей Античность i и все последующие времена; интервал ” между последовательными зубьями составил от 250 до 150 лет, по мере приближения к нашему времени. В 2000 году «гребенка» приобрела вид книги «Годовые кольца Истории». Это заглавие предложил
Украшение верхушки золотого гребня из царского скифского кургана Солоха, IV век до новой эры
Роман Подольный – увы, он не дожил до публикации книги Сергей Смирнова. Теперь старый вопрос обретает новую жизнь: чем можно и нужно продолжить «гребенку» срезов до полного портрета Событийного Континуума в пространстве и времени? Простейший ответ очевиден: нужна подробная Хронологическая Таблица Событий Всемирной Истории! Если принять ее за основу Постижения Истории (как назвал это великое дело Арнольд Тойнби), то сечения, проведенные ПОПЕРЕК оси времени, становятся ПРОМЕЖУТОЧНЫМИ ФИНИШАМИ бегуна-марафонца, осваивающего коллективное наследие своих пращуров на матушке-Земле.
Каков оптимальный интервал между промежуточными финишами бегуна? Понятно, что он должен быть длиннее средней творческой жизни человека, но короче, чем кратчайший из «возрастов этноса», введенных Л.Н. Гумилевым. Вывод ясен: шаг «гребенки» должен быть примерно равен одному веку! Поняв это, Сергей Смирнов дописал недостающие звенья своей «гребенки», и теперь мы начинаем публиковать их в нашем журнале. Первый срез после «Гомеровской» эпохи (750 года до новой эры) проходит по «Эпохе Кентавров» – 621 году до новой эры, когда в устоявшийся Ближневосточный мир ворвались дикие скифы…