Впрочем, не всем эллинам суждено дорасти до такой мудрости. Иная участь ждет храбрых и гордых спартанцев: они на исходе VII века окончательно покоряют соседнюю Мессению, восставшую против их господства. Что делать с побежденными, но не смирившимися соседями? Решение ясно: обратить их в государственных крепостных – илотов! Так Спарта стала обладателем крупнейшего земельного фонда в Элладе – но расплатилась за это полной милитаризацией своего общества. Отныне свободные спартанцы боятся выпустить из рук меч или копье – из страха перед восстанием единоплеменных рабов. Как это похоже на рассуждения ассирийцев!
Деталь серебряных ножей из царского скифского кургана Солоха, IV век до новой эры
Да, спартанцы – единственные из эллинов, кто повторяет трагический опыт Ассирии. С момента покорения Мессении спартанская община застывает – и не по инерции, а благодаря продуманному законотворчеству, консервирующему воинскую удаль граждан, их равенство в бедности и коллективном крепостничестве. Единственное отличие Спарты от Ассирии – в пользу новых греков. Ведь Пелопоннес – почти остров, так что Спарта не имеет открытых границ и не нуждается в непрерывной военной экспансии. Как это повлияет на судьбу Спарты в сравнении с Ассирией – покажет будущее.
А пока ясно одно: обитатели торговых полисов Эллады не завидуют примеру победоносной Спарты. До недавних пор земельный голод вынуждал полисы регулярно сбрасывать избыток населения в заморские колонии. Теперь этот ресурс близок к исчерпанию; нужно изобрести нечто новое, иначе будут социальные взрывы и прочие беды. Но выход из этой дилеммы уже виден. Это – межгородское разделение труда, которое создает в каждом полисе много новых рабочих мест. Такой путь ведет к общему процветанию – но уводит от общего равенства граждан. Их общие Права (гарантируемые законами) не влекут за собою равных возможностей в осуществлении этих прав. А значит – неизбежно разделение граждан по их богатству и по обязанностям перед родным полисом – будь то место в боевом строю или размер годового налога.
Смышленый афинский мальчик Солон вырастет и проведет в 594 году до новой эры соответствующую реформу. Разделение граждан на классы, согласно экономическим возможностям, – необходимое приспособление социума к режиму экономического прогресса, наряду с внешней торговлей или внутренней демократией. Так греческое общество незаметно вступает в зрелый возраст, порождая одну из богатейших цивилизаций Земли.
Между тем в Средней Италии складывается общество иного типа – основанное не на экспорте, а на ИМПОРТЕ обездоленных удальцов из соседних земель и племен. Центром такой консолидации стал Рим – мелкая крепость латинов на границе с сабинами, которую недавно захватили этрусские вожди. У самозванных воевод хватило ума понять: только постоянный приток голи перекатной в Рим делает дикий и бедный полис непобедимым среди более культурных и богатых соседей.
Атаман Ромул случайно угадал возможный, но не испытанный путь социальной эволюции в Италии — становление «Запорожской Сечи», и вложил в это дело все силы и удачу. Теперь надо продолжать эту политику, пока Рим не перерастет рамки казачьей вольницы, не станет многолюднее и сильнее всех соседей- Тогда римлянам понадобятся реформы в духе Солона. Их проведет в середине VI века царь Сервий Туллий – второй основатель римского государства Подобно Ромулу, он заплатит жизнью за свой успех-но такова обычная цена победы среди революционеров. Напротив, реформатор Солон поплатится за свои успехи лишь изгнанием из Афин.
Так проявляется разница между двумя последовательными возрастами этноса: кипящим консорцием бродяг на Тибре и равновесной пирамидой классов в Аттике. Корень такой разницы – в разновременном выходе эллинов и римлян на мировую сцену. Рем и Ромул были не синхронны, но синфазны внукам Аякса и Агамемнона. Римские авторы «Законов 12 таблиц» будут синфазны, но не синхронны Драконту Афинскому. Трехвековая разность возрастов римлян и эллинов сложилась случайно – в ходе очередного переселения народов. Но она сохранится до конца Римской империи, до исчерпания великой культуры эллинизма…
Иное столкновение родственных, но разновозрастных и разнокультурных этносов назревает в Палестине: там встали лицом к лицу халдеи и иудеи. Те и другие появились на сцене в эпоху Троянской войны – когда массовое освоение железа вызвало очередное переселение варваров и завершилось синтезом многочисленных «алфавитных» культур. При этом одна ветвь кочевых семитов – арамеи – заселила Месопотамию, стала наследницей Шумера и Аккада. Другая ветвь семитов поселилась в Палестине и Сирии – но была сорвана с места походами Рамзеса II и хеттов и попала в «египетский плен», где познакомилась с тайным вероучением о едином Боге – творце Вселенной и человечества. Вскоре пророк Моисей начал в Египте синтез чуждого наследия Эхнатона с племенными преданиями евреев.
Через двести лет пророк Самуил завершил синтез монотеистической религии и от имени бога Яхве помазал на царство простодушного воеводу Саула. Следующий царь (и поэт) Давид основал крепкую теократическую державу вокруг Иерусалима в то же время, когда северная ветвь арамеев обновила Ассирийское царство в верховьях Ти1ра, а их южная ветвь (халдеи) заселила былую страну Шумер в низовьях Евфрата, избрав столицей древний Вавилон. Новые народы надели маски старых держав; вскоре маски приросли к лицам, и дуэль горного Севера с глинистым Югом Двуречья возбновилась в знакомом стиле Хаммурапи и его партнеров.
Золотая нашивка с одежды скифского царя, IVвек до новой эры
Бронзовое навершие, IV век до новой эры
Небольшое царство иудеев в Палестине не могло соперничать с Ассирией или Вавилонией: слабым доставались лишь тумаки да шишки. Но вековая встряска вызвала к жизни множество пророков; их усилия сохранили культурное единство евреев вплоть до гибели свирепой Ассирии. Теперь халдейский Вавилон становится гегемоном Ближнего Востока; как сложится их диалог?
Отважный интеллигент Иеремия уверен: бог Яхве никогда не будет побежден в соревновании с Мардуком, Ашшуром, Амоном или Ахурамаздой. Но это не случится само собой; нужны великие усилия праведников, хранящих заветы отцов в самой непривычной обстановке. Давний египетский плен пошел на пользу евреям: они обрели истинную веру и в награду получили свое царство. Если земное царство будет поглощено Вавилонской державой, а евреи попадут в новый плен – это может стать началом очередного триумфа гибкой и плодовитой еврейской мысли! Ведь чем больше разрастется Нововавилонская империя или ее преемники, тем шире распространится еврейская диаспора в Ближневосточной Ойкумене. И как знать: не найдет ли очередной пророк способ вовлечь иноплеменников в лоно Яхве?
Эти дерзкие мечты пророка Иеремии кажутся правоверным евреям опасной ересью. Но в 586 году до новой эры царь Набу-кудурри-уцур сокрушит Иерусалим, разрушит храм Яхве, уведет большую часть еврейской верхушки в вавилонский плен. Там призывы Иеремии станут руководством к действию: жрецы начнут запись священных преданий, и возникнет Библия. Пророки станут учить верующих деловому сотрудничеству с иноверцами; в итоге сообщество еврейских финансистов охватит весь Ближний Восток. Наконец, в рамках Персидской империи иудеи начнут культурный диалог с эллинами – зародыш будущего христианства…
Все эти факты хорошо известны. Сложнее разобраться в сходных процессах, протекавших в других ойкуменах Земли, – на дальнем Востоке (в Китае) или на дальнем Юге (в Индии). Мы знаем, что в VI веке до новой эры там оформились столь же важные для всего человечества-новинки: натурфилософия Лао-цзы (не уступавшая учению Пифагора) и антропософия Будды (не уступавшая учениям Сократа и Христа). Но как мало мы знаем о вековых корнях этих культурных революций!
В Средиземноморье мы легко различаем те экономические и социальные факторы, которые взбудоражили привычный быт персов, эллинов и иудеев; породили в этих этносах множество пассионариев. Столь же ясно вилны духовные богатства Египта и Двуречья, усвоенные и переосмысленные новыми пассионариями. Нет сомнений, что подобная разность потенциалов существовала в VII веке в Индии и в Китае – раз веком позже там появились Конфуций и Лао-цзы, Гаутама Будда и Вардхамана Махавира. Но какие этнические процессы заряжали эти странные социальные конденсаторы? На этот вопрос наука еше не нашла ответа. Не потому ли, что она пытается ПОРОЗНЬ решать многие уравнения с большим числом неизвестных, не умея соединить их в СИСТЕМУ с общими неизвестными?