Повсеместно сексуальные индикаторы стали символами магической индивидуальности. Это как имя: у человека бьгло имя обыденное, которым его окликали, и священное, державшееся в глубокой тайне. Так же и внешность человека подразделялась на обыденную и сакральную, предусматривающую обнаженность или наличие особого костюма. Тот, кто узнает тайное имя, может навести порчу, а может и сам пострадать, навлечь на себя гнев божества-покровителя. В таком же положении окажется подглядевший «укромные» части тела – может сглазить, но и осквернить самого себя нарушением табу. Глаз человека противоположного пола – вдвойне чужой, ибо гениталии символизировали разных богов (мужские – Бога низа, а женские – Великую боги ню-мать). Возможно, эти предрассудки и гендерные табу, кочуя из поколения в поколение, понуждают нас стесняться чужих глаз и воспитывать стеснение у детей, вскрикивать, когда кто-нибудь стучит в нашу кабинку для переодевания, и визжать, если в девичью раздевалку заглянет мальчик…
Человек цивилизованный – большой умелец по части подавления сексуальной агрессии. В одних обществах это достигается суровыми запретами, в других – спокойной раскрепощенностью. Второе, похоже, действует эффективнее. Перестав забивать голову мыслями о грехах и с детства привыкнув к безмятежному отдыху натуристов, человек перестает воспринимать чувственность как великое зло. Спокойствие, каждодневный душ и «Дюрекс» в правом кармане надежно предохраняют от сексуальной агрессии.
Не так давно я получил приглашение прочесть курс зоопсихологии и основ этологии в университете одного северного города. С тем и отправился на вокзал. Захожу в вагон, открываю темное купе, а там уже сидит парочка: молодые, красивые и явно изнемогающие от желания. На ловца и зверь бежит! Немедленно начинаю составлять этограмму – пригодится на лекции. Молодые вполне агрессивны. Еще бы: в их норку, насыщенную флюидами желания, вторгся чужак! Здрасьте. – Здрасьте. Это были буферы агрессии, но слабенькие. Поэтому меня окатывает волна враждебности. Острые взгляды. Колючие жесты. Кучкование плечо к плечу. Девица села нога на ногу и направила в мою сторону башмак на чудовищной платформе. Конечно, когда я ходил туда- сюда, она эту ногу поджимала, но затем башмак снова агрессивно торчал, мешая сидеть на законной нижней полке. Тогда я забрался наверх и стал подглядывать – как Дайан Фосси за гориллами. Молодые постоянно совершали ориентации друг на друга (это симпатия). Девушка на парня – чаше, следовательно, он – доминант. Зеркалят – неосознанно повторяют жесты друг друга (опять симпатия). Начали моститься, усаживаться так и эдак, касаясь друг друга боками. Случайные прикосновения руками. Чмоканья.
Но слишком уж замкнутой была территория – напряжение нарастало. Все чаще выпрямленные пальцы ориентировались на партнера, глаза отводились, руки прикрывали область груди. И вот, наконец, ссора – ворчание, тихая перебранка. Предаться сексу оказалось невозможно (наверху какой-то дядька), поэтому победила мотивация территориальной борьбы.
Из соседнего купе, где тоже гнездилась молодежь, донеслось нестройное пение. Подумалось: если поют те, кто не имеют никакого представления о сольфеджио и бельканто, они имитируют сексуальные возгласы – сдавленные, гнусавые, протяжные. Никакой культуры – чистая этология!
«Мои» замолчали и сели бочком. Боковые садки на дистанции – важная поза агрессии, даже у грызунов (периферийное зрение лучше улавливает движение – можно быстро отразить нападение). Затем напряжение вылилось в смещенную активность: каждый достал свою еду. Действия не согласованы – то есть ссора продолжается. Зашуршали-зачавкали, зачавкали-зашуршали. В животах явно потеплело. И вот уже первые умиротворяющие жесты – улыбка, обмен пищей: на! Развернули друг к другу корпус (боковые садки отставить!). Девица облизала пальцы, парень автоматически потянулся, плечами подался к ней. Но она еще немного дуется: стала демонстрировать недуг, шелестеть таблетками. Это не что иное, как встречная инфантильная агрессия, провоцирующая покровительственное поведение. Добилась своего – у парня сочувственное лицо, делаются попытки груминга. Вот вытирают пальцы и мордочки. Заворковали. Выключили свет. Скучный дядька, похоже, уснул. Скорее! Зашебаршились, покрылись простынкой.
(Информация о последующей активности в этограмме отсутствует. Ее изъяла цензура…)
Запах теплых отношений
Физиологи поведения не боятся прослыть чудаковатыми. Вот на столе лежит книга «Уринация и поведение» (Киев, 2000). Она продолжает серию монографий, выпускаемых А. В. Калуевым и Н.Е. Макарчуком из Киевского центра физиолого-биохимических проблем. Оказывается, выведение мочи служит не только для очищения, но и… для передачи информации. Дело в том, что через мочу, равно как через кожу и дыхание, выводятся химические сигналы, воспринимаемые нервной системой окружающих. И реакция не ограничивается сморщиванием носа. Особые вещества – одоранты – вызывают различные эмоции, от ярости до наслаждения, а феромоны могут даже управлять работой организма, влияя на тонус нервной системы, баланс гормонов, циклические процессы. В этом влиянии нет ничего удивительного – заставляет же нас запах шашлыка выделять желудочный сок, а гари – испытывать тревогу Однако есть запахи, которые производятся телом исключительно в надежде, что их кто-нибудь уловит и правильно расшифрует.
Эти сигналы воспринимает особый участок носоглотки, так называемый вомероназальный орган. Из него нервный сигнал, минуя какие-либо фильтры, поступает в миндалину – отдел мозга, отвечающий за реакции агрессии, страха и секса. Одновременно эти же сигналы достигают гипоталамуса, который управляет всеми вегетативными функциями организма. Благодаря этому запахи – казалось бы, вещь безобидная: пахнет, а ты не принюхивайся – могут вызывать депрессию, невроз и связанные с ними вегетативные заболевания, а также проблемы половых функций.
Отдельные ароматы вполне направленно действуют на поведение как животных, так и человека. В частности, феромоны, выделяемые младенцем, стимулируют материнское поведение, усиливают лактацию. А люди, которые нравятся друг другу, при встрече начинают непроизвольно принюхиваться, раздувать ноздри. Оказывается, при этом партнеры подсознательно улавливают состояние здоровья, зараженность инфекциями и паразитами и даже – подходит ли им такой темперамент. Поэтому запах может сыграть существенную роль в установлении взаимной симпатии, равно как и антипатии (недаром люди говорят «на дух не выношу»). Особенно сильное влияние имеют феромоны, содержащиеся в моче взрослых. Как выяснилось, они могут провоцировать выкидыши, остановку или синхронизацию эстрального цикла, угнетение полового созревания. Впервые эти эффекты были выявлены у лабораторных животных, клетки которых стояли одна над другой. Затем выяснилось, что им подвержены и люди, особенно если они живут в условиях большой скученности и отсутствия должной гигиены.
Запах мочи детенышей (конечно же, свежей – пока не вмешались аммиачные бактерии) действует умиротворяюще, а взрослой, особенно принадлежащей особям высокого ранга, наоборот, усиливает агрессию. Как оказалось, основное влияние здесь оказывают феромоны крайней плоти – когда у экспериментальных животных ее удаляли, моча переставала быть «агрессивной». Не связано ли с этим явлением широкое распространение в первобытных обществах ритуала обрезания подростков, потерявших «запах ребенка» и тем раздражающих взрослых?
Ученые также обнаружили еще один чисто физиологический феномен: новизна запахов мочи стимулирует у животных сексуальный потенциал. Это явление назвали эффектом Кулиджа – в честь любвеобильного президента США, с которым якобы произошел такой анекдотический случай. Однажды, когда чета Кулнджей осматривала птицеферму, супруга президента поинтересовалась у работника, сколько раз вдень петушок топчет курочку. «Двенадцать раз» – ответил работник. «Передайте это господину Кулиджу» – нарочито громко произнесла супруга президента. Тогда Кулидж мрачно поинтересовался: «Что, с одной и той же курочкой все время?» – «О, нет, с двенадцатью разными». – «Передайте это госпоже Кулидж» – в тон супруге проговорил президент.