Хотя опухолевые клетки не исчезали полностью из разрушенного ракового очага, они переставали активно делиться и утрачивали способность к метастазам. В конце 70-х ряд зарубежных авторов подтвердили догадку Роскина, что трипаносомный препарат стимулирует иммунологическую систему человека, облегчая борьбу с раковыми клетками. В период оттепели 60-х годов французы Кудер и Мерье посетили лабораторию Роскина. Исследователи нашли взаимопонимание. Особенно важным было абсолютное согласие в одном важном пункте: длительное применение и круцина, и трипанозы не имело вредных последствий. Этот визит помог возобновить прерванные после суда чести работы.
Здесь стоит упомянуть и об одной рассказанной в книге удивительной истории целебного действия круцина на безнадежного ракового больного. Этот случай, как в детективном романе, помог справиться с трудной задачей производственного культивирования капризной трипаносомы. Необходимый для этого точный режим аэрации был налажен при помощи талантливого инженера В.М. Эйгенброта, который работал в секретном «ящике» и отвечал, в частности, за постоянство состава воздуха в мавзолее Ленина! В мае 1956 года Эйгенброт претерпел операцию по удалению опухоли щитовидной железы, давшей уже метастазы. В конце года начались боли в позвоночнике, рентгенотерапия не помогла, весной 1957 года состояние резко ухудшилось. Но вот в 1958 году Эйгенброт проходит курс круцинотерапии, в 1959 году его работоспособность восстанавливается, и после повторного курса он возвращается к нормальной жизни на два десятилетия (стал доктором технических наук, автором 12 книг и учебников, профессором, заведующим кафедры автоматики Московского горного института). Письмо-поддержка «наверх» Эйгенброта, имевшего «доступ к телу Ленина», с приложением своей истории болезни также помогло возобновить испытания круцина в клиниках.
Что же в сухом остатке на сегодня? В Интернете я нашел сайт, где обсуждаются альтернативные пути лечения рака (www.karlloren.com/biopsy/book). Профессор Англо-американского института безлекарственной терапии Г. Розенберг, суммируя в 1990 году исследования по трипаносомной терапии, начинает с открытия Роскина и полагает несомненно доказанной способность экстракта подавлять боль, улучшать самочувствие, аппетит, возвращать вес, не говоря уже об установленной иммуностимуляции. Он суммирует, что «нет никаких разумных оснований к тому, чтобы не токсичный трипаносомный экстракт не нашел более широкое применение в биотерапии рака». (Указан даже адрес фирмы в Лионе, по которому и сейчас можно выписать трипанозу.) В последней главе книги справедливо пишется: «В онкотерапии есть понятие «улучшение качества жизни». Снять болевой синдром, сохранить возможно дольше образ жизни здорового человека — разве это мало? Этот результат всегда присутствовал при систематическом повторении курсов трипаносомных препаратов» (с. 411). И все же применение трипаносомных препаратов оказалось в 70-е годы свернуто и во Франции, и в СССР. Почему?
На этот простой вопрос ответить нелегко. Соавтор книги Е. Левина, будучи специалистом по молекулярной биологии, причем причастным одно время к работам по круцину, содержательно рассматривает круг биологомедицинских проблем, связанных с происхождением опухолей, способов их терапии. Это, естественно, требует от читателя определенной подготовки, знания основ биологии, генетики и иммунологии (а словарика терминов в книге, увы, нет). Но иначе, видимо, нельзя, ибо легко попасть в ловушку, когда простота может оказаться хуже вороветва (см. выше суждения именитого физика И. Шкловского).
При знакомстве с судьбой изысканий Роскина и Клюевой невольно приходит на память метафора профессора Любишева: прошлое науки - не кладбище гипотез, а, скорее, собрание недостроенных архитектурных ансамблей, прерванных или по дерзости замысла, или по недостатку средств.
Иногда дерзость замысла, даже при минимальном научном знании, приносит быстрый и несомненный успех. В конце XVIII века английский сельски й врач Эдвард Дженнер (1749- 1823) решился на дерзкий эксперимент прививок людям материала коровьих вариол, чтобы породить у них устойчивость к настоящей оспе. Так появился могущественный метод вакцинации.