— Главных сдерживающих фактора два — старая институциональная структура науки, почти не изменившаяся с советских времен, и старая по образу мышления и методам управления научная элита.
В институциональной структуре создаются и поддерживаются ценности, нормы и правила поведения. В старой они старые. Их не приемлет новая, разделяющая новые ценности и правила российская наука. Поэтому такие люди работают либо за рубежом, либо в немногочисленных легальных новых структурах здесь, либо работают здесь, но «вопреки», создавая свои «островки» новой науки, на которых люди живут по своим (то есть, на самом деле, по мировым) правилам и законам. Как трава пробивается через асфальт.
Давно назрела полномасштабная структурная реформа всего сектора исследований и разработок. Еще пять-семь лет промедления, и многие работающие только на родине российские ученые не смогут понять даже научного языка, на котором говорят их зарубежные коллеги. Таковы темпы развития и глобализации науки.
А если вернуться к вашему вопросу о необходимых условиях развития нашей науки (а для меня это синоним ее реформирования), то важнейшее из них — внимание, желание и воля высшего руководства страны. Если этого не будет, то не будет и необходимых реформ, а значит, Россия окончательно превратится в поставщика интеллектуальных ресурсов в США и Европу. Другими словами, почти вся наша новая наука может переместиться «отсюда — туда». Надолго ли? Пока не создадим здесь адекватные по качеству, возможностям и правилам поведения научные структуры.
Из выступления члена-корреспондента RAH, директора Института теоретической и экспериментальной биофизики РАН Генриха Иваницкого.
Пущинский научный центр состоит из десяти научно-исследовательских институтов, входящих в состав Российской академии наук, а также включает в себя Путинский госуниверситет. Спектр фундаментальных и прикладных исследований широк, но сосредоточен в основном в области физико-химической биологии, специалисты которой весьма востребованы во всем мире.
С 1987 по 2002 год из Пущино уехали свыше 500 наиболее перспективных и активных научных сотрудников. Многие из них сегодня занимают в зарубежных университетах и фирмах высокие должности. Свыше 200 сотрудников ушли из науки в коммерческие фирмы. Последствия «утечки мозгов» трудно подсчитать в рублях, но счет идет на миллиарды. Это ведет к ослаблению научного потенциала страны, распаду научных школ, свертыванию фундаментальных исследований. Из-за отсутствия жилья приток молодых не восполняет потерь за счет миграции. Города науки в силу малочисленности населения весьма чувствительны к внешним социальным условиям. Я постараюсь на примере Пущина рассказать об изменении и исследовании механизмов, влияющих на возрастной состав научных сотрудников, представить кинетику изменения и причины, ее вызывающие, а также рассказать о специальной программе, в рамках которой есть раздел «Плюс диаспора».
Я по своей генетической природе отношусь к прагматикам, поэтому для меня диаспора не объект исследования, а средство в решении конкретных задач. И здесь не надо питать иллюзий. потому что роль диаспоры — это всего лишь фрагмент в очень большой проблеме. Главный вопрос: куда пойдет Россия и как будет развиваться у нас наука?
За свою жизнь мне пришлось трижды проходить путь от идеи до наукоемкого продукта, и каждый раз не благодаря государству, а вопреки. Например, создание газотранспортного перфторуглеродного кровезаменителя перфгоран. Замечу, что американская наука (будем считать, что это самый высший уровень науки на сегодняшний день) не имеет газотранспортных кровезаменителей. После трагедии 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке правительство США пришло к выводу, что необходимо форсировать работы по их созданию. Несколько сотрудников из России, в том числе и из нашего института, были приглашены фирмой Alliance Pharmaceutical и работают в Силиконовой долине, в Сан-Диего, тем не менее американский препарат пока не получается. Я думаю, что ничего здесь странного нет, просто в любой области определенные страны, относясь серьезно к работе, могут получить существенные достижения и опередить зарубежных партнеров.
Обидно, что сейчас толковые и энергичные люди уезжают из России в Америку и другие страны. Решить эту проблему очень просто. Измените потенциал, сделайте зарплаты научных сотрудников здесь в 1,5-2 раза больше, чем в Америке, и все будет происходить наоборот, к нам поедут.
Однако наша экономика в данный момент не позволяет это сделать.