До встречи в Дубне в течение двух месяцев в режиме интернет- конференции шла переписка с учеными из разных стран. Официальный сайт форума посетили более 1200 человек.
В итоге конференция собрала около 300 участников.
Это руководители и лидеры направлений научных центров, университетов и институтов, фондов, научно-производственных и научно-технических фирм, главы наукоградов Московской области, ученые-соотечественники из США, Испании, Италии, Германии, Франции, Бельгии, Норвегии, стран СНГ и Балтии. Было представлено около 70 докладов, и их тематика подтвердила взаимный интерес к сближению, желание и готовность обсуждать и создавать новые программы по самым разным направлениям научной, образовательной и инновационной работы.
В деятельности одного из организаторов конференции — Объединенного института ядерных исследований — важную роль играют ученые, получившие в нем «боевое крещение», в том числе наши бывшие соотечественники. «Это новое направление в сотрудничестве — примета нового времени, — отметил вице-директор ОИЯИ профессор А.Н. Сисакян. — Оно было основным в конференции «Интеллектуальный мост», которая, как мне кажется, прошла успешно... С самого начала, по-моему, удалось взять верный тон, а именно — научная диаспора, взаимодействие с которой мы хотим активизировать, рассматривается с позиций ценности для российского научного сообщества. А наши бывшие соотечественники, в свою очередь, должны ощущать себя послами российской науки, поддерживать контакты с учеными России и чувствовать опору в России.
Тогда совершенно иной смысл приобретет непростая проблема «утечки умов».
Одним из самых важных итогов «Интеллектуального моста» надо считать изменение вектора общественного отношения к оказавшимся за пределами родины соотечественникам. Участники форума предлагали сделать конференцию постоянной, чтобы не потерять опыт, накопленный в Дубне, организовать здесь центр сотрудничества ученых-соотечественников, поддерживали идею создания интернет-портала, проведения встречи в следующем году вновь в Дубне. Прозвучавшие на конференции идеи, на наш взгляд, должны получить как можно больший резонанс, настолько животрепещущи проблемы, которых они касаются. Поэтому мы предоставляем свои страницы выступлениям и комментариям участников «Интеллектуального моста».
Благодарим редакцию еженедельника «Дубна» и ее сотрудницу Галину Мялноескую за организацию подготовки материалов конференции.
Интервью с участником конференции Борисом Салтыковым, президентом Ассоциации «Российский дом международного научно-технического сотрудничества», в недавнем прошлом — министром науки и промышленности Российской Федерации.
— Сегодня много говорят о кризисе российской науки, и как правило, во всем обвиняют резкий переход к рыночным отношениям. На ваш взгляд, когда и в чем впервые проявились причины нынешнего состояния?
— Прошло уже десять лет с начала реформ. От Советского Союза нам достался мощнейший научный потенциал. Наступала новая эра, Россия бесповоротно перешла к экономике рынка, частной собственности, к принципиально иной организации народного хозяйства, в том числе и науки.
Но о реформе нашей науки мы стали думать не в 1992 году, а гораздо раньше. Начиная с 1983 года, мы в течение восьми лет ее анализировали, делали закрытые доклады в ЦК КПСС о необходимости реформирования. Мы видели, что мешало повысить эффективность нашей науки — закрытость, милитаризованность, монополия, в том числе на идеи, ведомственность, трудоизбыточность, особенно по отношению к экономическим возможностям того государства, которое мы получили в начале девяностых.
Экономика СССР, но она же и российская, в 1992 году не способна была сохранить всю огромную советскую науку. Надо было оставить лучшее. И надо было преодолеть ее главные структурные недостатки, а именно — оторванность от промышленности и высшей школы, что не позволяло включить науку в экономику, и связать фундаментальную науку с образованием. Я, кстати, сторонник той интерпретации фундаментальной науки, которая говорит, что главный ее продукт — это не только и не столько новые знания, сколько человек, впитавший это новое знание. Поэтому главная функция фундаментальной науки — непрерывно «производить» людей, в которых заложено это новое знание.
Когда был золотой век советской науки? В шестидесятые годы. Уже в семидесятых началось замедление. Почему? Потому что в шестидесятые годы прирост научных работников в сферу науки составлял 5-7 процентов в год, постоянно притекали новые мозги. Как только в семидесятых годах этот прирост замедлился, а в СССР отсутствовал механизм внутренней ротации кадров в науке, она стала стареть. Не в 92-м, не в 95-м наука постарела, она уже в восьмидесятом была опасно стара.
— Какие меры были приняты и к какому результату они привели?
— Главные идеи реформы в нашей науке были следующие: обеспечить свободу (в том числе свободу выбора каждого ученого, где ему работать и где жить); обеспечить ее открытость и включенность в мировую науку; обеспечить поворот нашей науки от преимущественно военных задач к мирным; создать в сфере исследований и разработок механизмы конкуренции и нацеленности на конечный результат и так далее.
Все новые институциональные преобразования начала 90-х — создание научных фондов, государственных научных центров, усиление программного подхода в механизмах финансирования и тому подобное — были направлены на реализацию этих целей.
Как показали прошедшие годы, уже ясно, кто выжил, кто умеет, кто приспособился, а кто нет. И я уверен, что сегодня необходимо провести наконец честную и объективную инвентаризацию, о которой так много говорят. Вы ведь все хорошо знаете, кто есть кто, и где финансируются вывески и полутеплые институты, а где финансируется наука. А что после инвентаризации? Есть способ не радикальный, гуманный, идея его в том, чтобы сконцентрировать активные группы и привести в соответствие масштаб сети научных организаций возможностям сегодняшней экономики. Не одномоментно, а в течение двух-трех лет. Но начинать надо сейчас.
— Хотелось бы знать ваше мнение о месте России в глобальном мире.
— Если говорить о степени включенности стран в глобальную экономику, то главная тема дискуссий в России сегодня — удастся ли нам уйти от глобализации, удастся ли найти свой путь. Конечно, не удастся — у нас глобус один. Ни от информационных, ни от финансовых потоков, ни от людских миграционных потоков не закроешься. Поэтому надо не убегать, а искать место России в этом мире.
Доходов от торговли нефтью, лесом, минеральными удобрениями, металлом достаточно для того, чтобы обеспечить приличную жизнь 30- 50 миллионам из 150-ти, а на остальных этого не хватит. Мы не Арабские Эмираты, где полмиллиона человек и пятая часть мировых запасов нефти. Есть и вторая причина — ну, жалко же. Была построена огромная научная инфраструктура, работает хорошая система образования. Ну, что ж мы вдруг сядем (или сидим уже) на нефтяную иглу. 1де же место нашей науки?
Попробую очень кратко пройтись по всей пирамиде (снизу вверх) «интеллектуализации» экспортируемого страной продукта. Внизу этой пирамиды сырье, территория, транспортные коридоры. О сырье я уже сказал. О территории: Панама. Египет прекрасно живут на транспортных коридорах, собирая дань.
Выше — экспорт простого индустриального продукта, машин и оборудования, а потом пошел наукоемкий ширпотреб, на чем живут Китай и Юго-Восточная Азия. Это не для нас, потому что Китай всегда будет более конкурентоспособным. Там рабочая сила дешевле, чем у нас.