Вторая версия. Осенью 1939 года, едва началась Вторая мировая, Бормана завербовала советская разведка. Всю войну бодрый, энергичный босс партийной канцелярии и "самый преданный соратник" фюрера работал на Советы. За несколько дней до Победы, убедившись, что Гитлер мертв, а тело его сожжено, Борман с чувством выполненного долга отправился в расположение советских войск.
Третья версия. Борман выбрался из бункера. Он спешил к Деницу, чтобы передать завещание фюрера. Внезапно появились красноармейцы. Они остановили его, но, не узнав, отпустили. Борман продолжил путь, но впереди опять заметил солдат. Русские были повсюду. Борман растерялся. Скрыться было уже нельзя. Отправляясь в дорогу, он прихватил с собой капсулу цианистого калия, и теперь, когда положение стало безвыходным, воспользовался ей. Он проглотил яд. Его тело было найдено, не опознано, погребено.
В последние десятилетия интерес к его личности не угасал. Как это противоречило тому, что было в годы нацистской Германии! Тогда Мартин Борман — "маленький, приземистый человечек в плохо сидящей на нем чиновничьей униформе" — предпочитал все время находиться в тени. Он был "серым кардиналом", теневым правителем гитлеровской империи. "Никто из первой шеренги нацистских бонз, — писал его биограф Иохен фон Ланг, — не был так мало известен, как он".
Большинство жителей Рейха даже не слышали о нем. О нем не писали газеты; его фотографии не украшали первые страницы печатных изданий, да и вообще его фотоснимки были очень редки. Немецкий "Макиавелли" манипулировал персонажами "человеческой трагедии", а вовсе не стремился быть одним из "действующих лиц". Зато у людей, имевших с ним дело, сложилось вполне однозначное к нему отношение. Его ненавидели и боялись. Рейхсмаршал Герман Геринг назвал его "маленьким секретарем, большим интриганом и грязной свиньей".
Образец анкеты, собственноручно заполненный Борманом
Борман внушал страх. Этот бодрый, энергичный босс, наделенный великолепной памятью, умел работать как никто другой. Этот ловкий, изворотливый интриган, способный перехитрить любого* стал "управлять самим Гитлером" (И. Ланг). "Среди многих бессовестных национал-социалистов, стоявших у власти, — вспоминал Альберт Шпеер, один из руководителей немецкой военной промышленности, — Борман особенно выделялся своей грубостью и жестокостью".
В 1923 году вместе с Рудольфом Францем Хессом, будущим комендантом Освенцима, он устроил самосуд над своим бывшим школьным учителем. В тот год Рур был оккупирован французами и бельгийцами. Вальтера Кадова заподозрили в том, что он доносит новым властям и выдает им патриотов — диверсантов и саботажников. Суд фемы — подпольный тайный суд -выносит свой приговор. Игры патриотов кончаются казнью неугодных. Решительность Бормана понравилась Гитлеру. Он запомнит этого молодого человека, готового, рискуя жизнью, добиваться возмездия. Много лет спустя подвиг Мартина был отмечен высшей нацистской наградой — Орленом крови.
В конце двадцатых Борман и Гитлер стали близкими друзьями. В день женитьбы Мартина на Герде Бух, дочери депутата рейхстага, вождь партии предоставил молодоженам свой огромный лимузин и сам, лично, стал их свидетелем.
В свои тридцать Борман, — так и не окончивший, кстати, гимназии, — руководит всеми финансовыми делами партии, а также распоряжается имуществом самого фюрера, скупая для него земли и особняки. В Оберзальцберге, на юге Баварии, Борман приобретает несколько частных владений, а ежели хозяева мешкают или отказываются уступать свой участок, пускает в ход силу. Так создается знаменитое имение Гитлера Бергхоф. Бесцеремонен Борман и с нацистскими бонзами. Он шпионит за ними, знает их намерения и неизменно опережает их. Он всегда рядом с фюрером, и никто, подчеркивает Ланг, о планах Гитлера лучше его не осведомлен.
1929 год. Свидетелем на свадьбе Бормана был Гитлер
1938 год. Руководители Третьего рейха торжествуют: "Мюнхенский сговор" удался.
На переднем плане: Гитлер и Борман: поодаль - Гиммлер
Вечерняя мгла, окутавшая рейхсканцелярию 1 мая 1945 года, скрывает последние следы пребывания в Берлине Мартина Бормана. Позднее в руки советских военных попадет дневник Бормана. 30 апреля рядом с именами "Адольфа Гитлера" и "Евы Г." он рисует перевернутый значок "Y" — рунический символ смерти. Последняя запись датирована 1 мая: "Попытка прорыва!"
Два мертвеца, забытый протокол и смертная казнь через повешение
...Повернувшись к своей секретарше Эльзе Крюгер, он сказал: "До свидания!" Распахнул дверь, вышел. Так исчез человек, которого многие называли "гитлеровским Мефистофелем".