Однако вернемся к войне. Как только речь заходит об участии в планировании и разжигании Второй мировой войны, Шпеер в своих мемуарах становится осторожен. Но как быть? С одной стороны, нужно преуменьшить свою роль в этих делах, с другой — так хочется показать, подчеркнуть свою значимость, незаменимость при Гитлере! Поэтому читаем: "К концу 1941 года (...) мне поручили устранять разрушения от бомбежек и строить бомбоубежища". Это правда...
А. Шпеер. Павильон Германии на Парижской выставке, 1937 г.
Триумфальная арка. 1941 г. Проект по идее А. Гитлера
И вдруг — судьбоносный вызов в кабинет Гитлера: "Господин Шпеер, я назначаю вас преемником доктора Тодта. (...) Вы замените его на всех постах". "..." — "Но я же ничего не понимаю" — возразил я. "Я верю, что вы справитесь", — ответил Гитлер. Вот так, прямо — снег на голову бедняге. Ну что ему оставалось. "Яволъ, мой фюрер!" Однако, когда Геринг хотел немного разгрузить новоиспеченного министра и взять на себя часть полномочий покойного Тодта, Шпеер так энергично возражал, что Геринг в присутствии Гитлера обругал его крепким словом, а Гитлер махнул рукой: "Разбирайтесь сами". Шпеер же опять всю ситуацию вывернул на свой лад, многое просто сочинил, например, отказ Геринга присутствовать на похоронах Тодта.
Так или иначе, но Шпеер наконец приступает к работе. Напомню, это февраль 1942 года.
Покойный Тодт ввел два основных направления в работу министерства: производство вооружений и их модернизация. Отдельно выделял сферу снабжения. Цель — полное удовлетворение потребностей военной промышленности. Общая концепция — освобождение промышленности от чрезмерной опеки со стороны государства. Ее заявил еще Ратенау в 1917 году. Тодт учился у Ратенау, постоянно на него ссылался. Шпеер, во всяком случае в мемуарах, "ободрал" обоих и все авторство приписал себе. Только в очень редких случаях он говорит "мы". Например, сообщая, что к августу 1942 года общая производительность труда военной промышленности увеличилась на 59,6 процента, он объясняет это тем, что "мы" смогли мобилизовать неиспользованные ресурсы". "Мы" с Ратенау, Тодтом, Герингом и остальными, надо полагать.
Хочу, однако, пояснить. Я постоянно, что называется, "цепляюсь" к Шпееру не оттого, что он мне как-то особенно не симпатичен. Просто с ним очень трудно работать историку. Он порой так по-детски убедителен в своем вранье, что все время ловишь себя на мысли, а вдруг — правда.., нужно проверить. Допроверялась я до остервенения, пока окончательно не поняла: человека с таким комплексом неполноценности больше среди нацистов нет.
A.Шпеер, X. Римпель. Проект Южного вокзала. Берлин, 1939 г. Северный фасад
Что это за комплекс, откуда он взялся у благополучного человека?