Черенков объяснить явление не смог, и тогда Вавилов обратился за помощью к физикам-теоретикам Тамму и Франку, которые, изрядно повозившись, в конце концов сообразили, что электроны у Черенкова двигались быстрее скорости света — не скорости света в пустоте, разумеется, но скорости света в той жидкости, в которой двигались эти электроны. Электромагнитные волны, образующиеся при таком движении, не поспевали за электронами и "отрывались" от них — примерно как волны отрываются от носа корабля. Вот эти-то оторвавшиеся в виде света волны и регистрировали приборы Черенкова. Никогда прежде такое явление физикам видеть еще не случалось.
Лет двадцать спустя на основе этого явления были созданы счетчики элементарных частиц, которые замечали эти частицы по их "черенковскому излучению", и тогда стадо ясно, что открытие имеет не только большую теоретическую, но и немалую практическую важность. В результате в 1958 году Черенкову, Тамму и Франку дали Нобелевскую премию, а благодаря этому еще сколько-то лет спустя я удостоился созерцания нобелевского альбома профессора МГУ П.А. Черенкова и сухариков его жены.
Прошло еще какое-то количество лет, и какие-то многоумные физики сообразили, как приспособить открытое Черенковым явление для исследования космических лучей. Так возникли "телескопы Черенкова".
Я чувствую, что мне уже пора предупредить, что данная статья посвящена отнюдь не оптике и не космическим лучам, а проблеме глобального потепления, точнее — некой новой гипотезе некого израильского ученого, который предложил совершенно неожиданное объяснение этого потепления. Но поскольку рассказ этот идет (по необходимости, как впоследствии станет видно) путями великой мастерицы сопрягать далековатые сюжеты, бессмертной Шахерезады, то прежде чем обратиться к глобальному потеплению, я расскажу об австрийском физике начала XX века Викторе Гессе.
В то время многие физики, занимавшиеся исследованием электромагнитных явлений, стали жаловаться на загадочную радиацию, которая то и дело выводила из строя их ставшие более чувствительными приборы. Виктор Гесс решил заняться этим вопросом и установить наконец, откуда берется эта радиация. Почти все его современники полагали, что ее излучают минералы, находящиеся в толще Земли. Но Гесс решил проверить, не приходит ли сна извне. В 1912 году он провел серию запусков высотных воздушных шаров с приборами на борту, постепенно достигнув рекордной для того времени высоты в 7 километров. Его приборы показали, что загадочная радиация увеличивается с высотой и не исчезает ни ночью, ни во время солнечного затмения. На этом основании Гесс заключил, что она приходит из космоса, и дал ей название "космические лучи". Нечего и говорить, что он тоже получил Нобелевскую премию и даже раньше Черенкова — уже в 1936 году. Позднее, подобно Николаю Вавилову, он тоже не понравился власти, только нацистской, но, в отличие от Вавилова, сумел убежать и с 1938 года до самой смерти жил в Соединенных Штатах.
Гесс прожил долгую жизнь (Черенков тоже), и ему удалось увидеть, как другие ученые проникают в тайны открытых им космических лучей. Эти другие ученые установили, что космические лучи состоят из потока частиц, главным образом — ядер космического водорода, или протонов, которые мчатся сквозь космос со скоростью, близкой к скорости света. Их происхождение загадочно, потому что ни одна обычная звезда не может разогнать вещество до таких непредставимых даже в воображении скоростей. Ученые подозревают, что образование космических лучей связано со взрывающимися звездами, так называемыми сверхновыми. Энергия их взрыва так чудовищна, что может вырвать электроны из атомов межзвездного водорода, а оставшиеся сиротами ядра, то есть протоны, разогнать до субсветовых скоростей. Однако надежных доказательство такого предположения нет, а сами космические лучи не рассказывают, откуда они приходят. Будучи заряженными, частицы, составляющие эти лучи, подвергаются воздействию межзвездных магнитных полей, которые до неузнаваемости изменяют их траектории. Поди потом догадайся, где их источник.
Ученые, однако, не сдаются и настойчиво изучают загадочное космическое излучение, надеясь, что результаты этих исследований со временем позволят им разгадать тайну его происхождения. Важнейшим орудием таких исследований как раз и являются черепковские телескопы. Когда космическая частица вторгается в земную атмосферу, она сталкивается с тамошними атомами и разрушает их. Осколки разрушенных атомов сталкиваются с другими атомами и разрушают их тоже. Так рождается настоящий "дождь частиц", содержащий миллионы осколков. Все они поначалу движутся со скоростью, которая больше, чем скорость света в атмосфере, и образуют вспышки черенковского излучения. Специальные телескопы, приспособленные улавливать эти вспышки, все время следят за небом и таким — обходным — образом регистрируют космические лучи. Это и есть "телескопы Черенкова". Самый последний "крик научной моды" в этой истории - создание связанной системы таких телескопов, которая позволит ученым регистрировать частицы с энергией, характерной для другого приходящего из космоса излучения — так называемых гамма-лучей. Ученые подозревают, что гамма-лучи и космические лучи испускаются одними и теми же источниками, и надеются, что система черенковских телескопов позволит им это проверить. Первая такая система уже введена в строй в Намибии. Она состоит из четырех телескопов Черенкова и называется — по-английски — High Enehgy Spectroscopic System (высокоэнергетическая спектроскопическая система). Если прочитать первые буквы этого названия, то можно увидеть слово HESS. Именно так выглядит по-английски фамилия Виктора Гесса.