Недавно на этот вопрос: не потому ли? — взялась ответить группа исследователей под руководством А.Таппера. Собственно, именно их работа (опубликованная в журнале "Science") и послужила первоначальным толчком к данному рассказу. Группа Таппера взяла на себя функции природы и сконструировала такой никонинный рецептор, в котором субъединица альфа-4 имела большее химическое сродство к никотину, чем обычно. А потом ввела этот рецептор подопытной мыши. И оказалось, что мышь с такой мутацией гораздо подверженней привычке к никотину, чем нормальная подопытная мышь. И одновременно она обнаруживает высокую сенсибилизацию, то есть — чтобы проявились все последствия курения, включая возбуждение и вознаграждение, ей нужно много меньше никотина, чем обычной мыши. После этого Таппер стал искать такого рода мутации в генах, управляющих производством тех белковых субъединиц, из которых природа комбинирует никотинные рецепеторы. И обнаружил целый ряд так называемых полиморфизмов (небольших химических отличий) в этих генах.
Что это означает? Правильно — наша зависимость от сигареты может быть во многом следствием генетического полиморфизма. Вполне может быть, что Марк Твен (как и все те, кто уже сотни раз бросали курить) был не просто слабовольным человеком, а самой настоящей несчастной жертвой такого скрытого генного подвоха.
Ученые, которые, как уже сказано, желают счастья всему человечеству, не могут допустить, чтобы человек попал в кабалу к какому-то полиморфизму. Теперь они ищут такие безвредные молекулы, которые могли бы сесть на никотинный рецептор и заглушить его, как бочку заглушкой. Они надеются, что таким путем им удастся освободить заядлых курильщиков от их вредной привычки.
Ну, пусть ищут. Это они хорошо придумали. Пусть ищут. А мы пока перекурим.
Лицом к лицу с пандемией
Ученые убеждены: скоро нам предстоит пережить такую волну гриппа, какой не помнят ныне живущие. Чтобы с ней бороться, они обращаются к опыту знаменитой "испанки" начала прошлого века.
В конце октября 2004 года таможенная служба в брюссельском аэропорту конфисковала двух ястребов, которых пытался нелегально провезти в Бельгию некий гражданин Таиланда. Ястребы были обнаружены в ручном багаже случайно: пассажир прибыл в Брюссель из Вены и, вообще говоря, проверке не подлежал. Но обнаружив птиц — поскольку пассажир был родом из Таиланда, — их проверили на вирус гриппа. Вирус был обнаружен, офицер, проводивший проверку, заболел, 700 других птиц, находившихся в задержании на таможне, пришлось немедленно забить во избежание эпидемии, и только тогда власти объявили таиландского пассажира в розыск. Хорошо еще, что он добровольно согласился отправиться в больницу — как ни странно, в Бельгии нет закона, разрешающего принудительную отправку людей в больницу, даже если они представляют угрозу общественному здоровью.
Представлял ли этот пассажир такую угрозу? По мнению специалистов, несомненно. В последнее время во многих странах развернуты энергичные исследования, цель которых — оценить скорость распространения возможной эпидемии гриппа.
Чтобы провести такой расчет, необходимо знать ряд параметров, характеризующих данную эпидемию: число людей, которые могут вступить в контакт с одним заболевшим, вероятность подхватить вирус при таком контакте, вероятность заболеть, длительность инкубационного периода и смертность, характеризующую данный вид вируса. Каждый из этих параметров влияет на скорость распространения эпидемии, на число ее жертв и на вероятность ее подавления. Так, вирус недавней эпидемии САРС имел инкубационный период около шести дней, а болезнь сразу проявлялась жесточайшим образом, и это позволило врачам вовремя изолировать заболевших и ограничить их контакт со здоровыми людьми. А вот вспышка гриппа во Вьетнаме была вызвана вирусом с инкубационным периодом всего в 2 дня и очень вялым началом болезни, так что в результате шесть человек погибли прежде, чем врачи сумели предпринять нужные меры.
В проводимых сейчас расчетах ученые пользуются данными для уже имевших место вспышек гриппа и на этом основании делают прогнозы для возможных будущих эпидемий. Так вот, в одном из таких исследований в университете Джона Хопкинса в Балтиморе (США) объектом изучения был вирус гриппа, вызвавший эпидемию 1968 года. При тогдашней численности ежедневных авиарейсов между 52-мя крупнейшими городами мира время распространения этого вируса по миру составило около года. Когда в ту же математическую модель подставили данные о частоте авиарейсов на 2000 год, возможное время распространения того же вируса составило уже меньше полугола. Сегодня это было бы несколько месяцев. Но системы национальных здравоохранений во всем мире, включая самые развитые страны, имеют весьма ограниченный запас вакцин и, как показал тот же расчет, никак не смогли бы справиться с нагрузкой, если бы десятки миллионов человек заболели в течение считанных месяцев. Вот почему бельгийский случай вызвал настоящую панику.