Люди Кумрана не могли жить в пещерах, потому что тут бродили гиены и леопарды.
Но если люди не жили в пещерах, то как попали туда пресловутые «свитки»?
Некоторые сторонники канонической теории высказывают предположение, что пещеры служили своего рода «книгохранилищами библиотеки кумранских ессеев». Но, не говоря уже о странности и крайнем неудобстве такого способа хранения свитков, которые нужны для изучения чуть не каждый день, позволительно спросить: а могла ли вообще существовать община «удалившихся от мира» ессеев в таком шумном грязном, задымленном ремесленном ночлежном поселке, как тогдашний Кумран?
Воссоединение мелких рукописных отрывков
Но — закончим разговор о Кумране. Что говорят новые археологические данные? В самое последнее время сенсационные раскопки Ицхака Магена и Юваля Пелега, которые в течение десяти лет вели исследования в Кумране, еще более усложнили проблема. Они обнаружили в развалинах Кумрана драгоценные украшения, остатки явно импортных стеклянных сосудов, каменные флаконы для изысканной косметики, пышно украшенные гребни, иными словами — предметы роскоши, которым явно не место ни в ессейском монастыре, ни в поселке ремесленников.
Но если Кумран не был поселением или монастырем ессеев, то каково же происхождение Кумранских свитков?
Первым, кто высказал сомнения в чисто ессейском характере Кумранских рукописей, как мы уже говорили, был Норман Голб. Исходя из определенных палеоэпиграфических соображений, он заявил, что в написании свитков участвовало не менее 150-ти писцов — в рамках кумранской общины было меньше.
Палеографический анализ Кумранских рукописей также показал, что в этих текстах нет того способа написания букв — специфического полукурсива, — который был характерен для 1 века. Это же подтвердил и радиоуглеродный метод датировки.
Возможно, датировка Кумран - ских рукописей I веком была продиктована подсознательным стремлением доказать историчность Иисуса Христа. Как бы то ни было, Грег Дудна в своей обзорной статье «Передатировка Кумранских свитков» (2004 год) заключает, что все. имеющиеся сегодня данные приводят к решительному выводу: кумранские свитки были написаны не позднее конца I века до новой эры.
Более точную дату предлагает Майкл Вайз, проделавший анализ скрытых намеков в тексте этих свитков. В результате он обнаружил, что шесть таких намеков относятся к людям и событиям, существовавшим во II веке до новой эры, двадцать шесть — к людям и событиям I века до новой эры и нет ни одного, который относился ко времени позднее 37 года до новой эры. На этом основании Вайз заключает, что «почти 90 процентов всех „ессейских“ рукописей Кумрана были написаны (или переписаны) в I веке до новой эры, причем 52 процента из них — в десятилетие между 45-м и 35-м годами до новой эры. Потом это занятие обрывается. Несомненно, тут таится какая-то загадка».
Одно из возможных решений этой загадки предложил Стивен Пфанн, один из главных дешифровщиков Кумранских свитков. Он выдвинул предположение, что ессеи жили в Кумране (и, по его мнению, писали там свои рукописи) лишь до землетрясения и пожара 31 года до новой эры. Потом они перешли в Иерусалим по приглашению царя Ирода и, возможно, снова вернулись в Кумран с началом Иудейской войны. В промежутке же, соглашается Пфанн, там могли временно жить ремесленники и сезонные рабочие, а, может, даже и вельможи. Этим объясняется противоречивость кумранских археологических данных.
Первые строки письма Бар-Кохбы к руководителям Эйн-Геди
Но Дудна в своем обзоре приходит к несколько иным выводам. «Не вступая в противоречие со всеми имеющимися сегодня данными, — пишет он, — можно думать, что главная или, во всяком случае, значительная часть этих текстов была импортирована в Кумран, то есть доставлена извне, тогда как некоторые, действительно, могли быть составлены на месте... Что касается их обнаружения в пещерах, то тут могут быть три объяснения. То могло быть постоянное хранилище, откуда свитки и не планировалось изымать, — они просто складывались там, потому что это были священные тексты, которые у евреев, даже устарев или придя в негодность, не уничтожаются, а хранятся в особом помещении. Либо же это было своего рода действующее книгохранилище, которым пользовались до тех пор, пока война или другое бедствие не нарушили прежний порядок жизни и заставили его забросить. Либо же, наконец, свитки могли спрятать там во время той же войны, а спрятавшие их люди уже не смогли за ними вернуться, потому что были убиты или депортированы. А возможно, что каждое из этих объяснений приложимо к различным пещерам».
И все-таки самое радикальное объяснение загадки кумранских свитков предложил Норман Голб, и именно оно приобретает все больше сторонников. Сегодня в его пользу высказываются многие авторитетные археологи и историки, занимающиеся Кумраном. По Голбу, Свитки Мертвого моря вообще не имели отношения к Кумрану, независимо от того, существовала там какая-то сектантская (ессейская?) община или нет. Широкий спектр этих документов, отражающих самые разные течения и подходы в тогдашнем иудаизме, может быть объяснен, — утверждает Голб, — только предположением, что все они первоначально принадлежали либо Храмовой библиотеке, либо, еще скорее, самым разным группам и отдельным людям. В таком случае, они могли оказаться в пещерах по самой простой причине — владельцы спрятали их там, когда бежали из Иерусалима от римлян, в конце «Первого восстания». Эту же мысль повторяет Ицхак Маген: «Они (свитки) могли быть принесены сюда кем угодно, включая беженцев, спасавшихся от римлян. Некоторые из них уносили с собой драгоценные свитки, но позже, перейдя Иудейские холмы и оказавшись перед необходимостью пробираться по берегу моря, не захотели нести их с собой и решили спрятать. Таким образом, это не сектантские писания, ессейские, саддукейские или храмовые, это — литература иудаизма в целом, литература иудаизма времен Второго Храма. Она принадлежит всему еврейскому народу».
Развивая эту «гипотезу бегства», Норман Голб опубликовал статью «Маленькие тексты, большие вопросы», в которой предложил детальную возможную картину такого бегства. В книге Иосифа Флавия, — напоминает Голб в своей статье, — говорится, что евреи, бежавшие из захваченного римлянами в 70-м году новой эры Иерусалима, направлялись по двум основным путям — на юг и на восток. Голб считает, что целью первого потока, который шел через Бейтлехем (Вифлеем), Иродион и вади Эйн-Геди, была Масада, тогда как второй, шедший на восток поток беженцев, двигался в сторону другой горной крепости — Макерус, на восточном берегу Мертвого моря, в Транс-Иордании. Этот поток мог разветвиться — одни люди обогнули Мертвое море по суше, с севера, тогда как другие перешли его вброд или вплавь в ближайшем удобном месте. Этим «ближайшим удобным местом» оказывается именно Кумран. И потому именно здесь, готовясь продолжить путь по воде, беглецы расставались с драгоценной ношей, захваченной из Иерусалима — каждый со своими свитками, которые он не хотел оставить на осквернение римлянам. Отсюда и такое необычное скопление этих свитков в Кумранских пещерах. Некоторая часть беглецов продолжила свой путь к Макерусу, другие остались в Кумране. Эти последние вскоре погибли от рук римлян, пришедших по их следам и разрушивших кумранскую крепость. В свое время погибли и те, кто надеялся укрыться в Макерусе, как впоследствии погибли и защитники Масады.