Монашеский идеал
Среди церковных людей не прижилось христианское положение о том, что пути спасения равны, аскетические пути ставятся ими намного выше, нежели мирские. Приверженность монашескому аскетическому идеалу проявляется во всем — от одежды и манер, призванных демонстрировать духовную нищету, до распространения на мирян основного принципа жизни монаха — послушания.
Послушание — основа православной семьи (жена должна слушаться мужа, дети — родителей), духовной семьи (духовные чада во всем покорны своему духовному отцу); оно обязательно внутри общины (менее опытные в духовной жизни должны слушаться более опытных, миряне должны слушаться духовных лиц и вообще все — воспринимать свою жизнь как послушание).
Православный верующий должен в первую очередь быть послушен своему духовному отцу. Духовный отец — центральная фигура в жизни члена прихрамовой среды, наивысший духовный авторитет; абсолютное послушание духовному отцу — залог спасения, так как именно он понесет ответственность за грехи чада на Страшном Суде. Вокруг многих священников образуются общины из их духовных чад. Члены таких общин связаны любовью к духовному отцу и воспринимают себя как духовную семью, даже если не все они знакомы друг с другом. Если духовный наставник общины — настоятель приходского храма, то храм этот порой имеет настолько ярко выраженное «свое лицо», что оно становится заметно стороннему наблюдателю: большинство прихожан знакомо друг с другом, прихожане и причт примерно одинакового возраста, их внешний облик унифицирован.
Если духовный наставник не является приходским священником, то возрастает количество его духовных чад, не знакомых друг с другом, что не мешает им воспринимать себя как духовную семью. Как нам кажется, в таких общинах почитание духовного отца быстрее приобретает черты культа, а его образ мифологизируется, теряя индивидуальные черты и разрастаясь до огромных размеров, заслоняя в сознании духовных чад все небесные силы.
Образ мира, неуклонно движущегося к своему концу, явился силой, перевернувшей души православных верующих в России. Их мечтой вместо будущего, сулящего гибель, стало прошлое, уже состоявшееся спасение человечества. Человеческая жизнь имеет смысл, только если она движется не вперед — к гибели и царству тьмы, а назад — к спасению и Господу, присутствующему в мире. Прихрамовая среда, объединившая духовные семьи со своими внутренними установлениями и культами и отдельных верующих, представляет собой мир, стремящийся к статичности в настоящем и постоянно воссоздающий модели прошлого в качестве спасительного идеала.
Картина мира современных церковных людей соединяет в себе мир прошлого и настоящего; мир реальный в их сознании сливается с мистическим и заменяется им. Представление о единстве мистического и реального миров, ощущение постоянного присутствия высших сил и потребность подтверждения этого присутствия определяют их психологию.
Ad Memoriam
Григорий Андреевич ЗЕЛЕНКО
Заслуженный деятель культуры, кавалер ордена «Знак Почета» и медали «За трудовое отличие»
Родился 23 февраля 1931 года.
В 1955 году окончил филологический факультет МГУ.
С 1963 года работал в журнале «Знание — сила» заведующим отделом, ответственным секретарем, заместителем главного редактора.
С 1989 года занимал пост главного редактора.
Умер Григорий Андреевич Зеленко, главный редактор нашего журнала.
Он ушел от нас на 75-м году жизни после продолжительной и очень тяжелой болезни.
Журналу «Знание - сила» в январе следующего года исполняется 80 лет, и мы как раз готовили юбилейный номер, когда Григория Андреевича не стало. Он успел оосудить с нами идею этого номера, его приблизительный план, потому что он работал до последнего дня. Уже не мог говорить, только шепотом, но все равно мы ему звонили, и он через близких передавал свои советы.
Григорий Андреевич вместе с Ниной Сергеевной Филипповой и группой блестящих журналистов, которых они же и подобрали, которым они же помогли стать блестящими, — создали в середине 60-х годов современный журнал «Знание — сила». Журнал, ставший делом их жизни, а со временем — и нашей жизни тоже.
Это они решили, что философия науки важнее ее «горячих» фактов, и создали журнал научных идей, современного научного мышления, широких культурных горизонтов, в которых научное знание приобретало общекультурный статус. Журнал, в котором самые выдающиеся ученые нашего времени могли поделиться идеями и размышлениями, не умещавшимися в узкие рамки профессиональной прессы. Они создали журнал, уникальный во всех отношениях - похожего нет ни у нас, ни за рубежом.
Григорий Андреевич был замечательным «научным» журналистом, каких у нас в стране, да и в мире, единицы: он сочетал глубокое знание самых разных, часто весьма далеких друг от друга, областей науки (например, лингвистики, биологии, истории) с даром писать об этом понятно, интересно и, что особенно ценилось в журнале, «проблемно», ярко изображая драму научных идей, их соперничество, их метаморфозы. Его интервью с крупнейшими учеными часто выливались в беседы, оба участника которых говорили на равных, с интересом прислушиваясь к мнению друг друга. Когда Григорий Андреевич стал главным редактором журнала, каждый из нас в полной мере смог оценить его способность мгновенно ухватывать суть дела в любой области научных знаний, предложить новый, неожиданный поворот темы, придать ей глубину и остроту.
Он принял журнал из рук Нины Сергеевны Филипповой в очень тяжелое время не только для нашего журнала, но и для всей российской периодической печати. Ценой огромных усилий ему, как главному редактору, удалось сохранить журнал. У него была такая особенность: до последнего пытаться решить любую проблему самому, не перекладывая ее на плечи соратников. Никогда не жалуясь. Он действительно никоща ничего не просил у сильных мира сего. Никому не рассказывал о своих болезнях. Оберегал сотрудников от забот и хлопот, связанных с выживанием журнала. Останется загадкой, как ему удавалось сочетать бесконечные материальные хлопоты с серьезнейшей работой над содержанием каждого номера, работой с каждым редактором, каждым материалом.
В самые сложные годы он сумел сохранить репутацию журнала, его читателей и авторов. Сохранить лучшее, чем было славно «Знание — сила», в новых условиях можно было, только постоянно выдвигая и прорабатывая долгосрочную стратегию, сочетавшую главные принципы, которым журнал оставался верен, с новыми мотивами, новой тактикой.
Мы привыкли к тому, что он всегда стоял за нашей спиной, готовый помочь, поддержать, подсказать, подстегнуть притормозившую мысль. Теперь у нас за спиной — пусто.
Теперь нам самим придется сохранять, развивать, беречь наш журнал — ради нас самих, ради вас, наших читателей. И это оудет лучшей памятью Григорию Андреевичу.
Ирина Прусс
Демографические странности России
В России, как водится, демографических странностей больше, чем в других странах, ну просто парадокс на парадоксе. Вот, к примеру, излюбленный нашими громогласными патриотами сюжет о геноциде русского народа: вымираем, братцы! Но и вымираем как-то по особенному.
Рождаемость у нас сокращается, как и в развитых странах Запада: известно, что они, исключая США, не дотягивают и до простого воспроизводства своего населения. Как и у них, рождаемость начала снижаться у нас как бы в ответ на падение смертности: изменился механизм воспроизводства населения, соотношение высокая смертность/высокая рождаемость сменилось на соотношение низкая смертность/низкая рождаемость. Так было в нашей стране примерно до середины прошлого века. Во второй его половине, однако, на Западе падение смертности продолжалось и идет до сих пор. у нас же оно сначала приостановилось, потом, вопреки новой формуле, смертность с рождаемостью пошли в противоположных направлениях: рождаемость продолжала снижаться, смертность начала расти, как и разрыв со странами Запада по продолжительности жизни. То есть рождаемость у нас, как в развитом мире, а смертность — как в развивающемся.