Казалось бы, так удобно: соседняя страна, к югу от Германии. Альпы, конечно, разделяют. Но Альпы были проходимы уже и тогда, в определенное время года, все знали перевалы. Преодолей Альпы — и там лежит такой дивный край! Бывшее сердце Римской империи, роскошный, богатый, красивый, с культурными городами, которые уже в XII веке богатеют и становятся центрами мировой торговли. Денег у них сколько угодно. Ну, как не офабить? Соблазн, конечно, невероятный. Более того: они разобщены, нет в этой Италии единого, тем более сильного правителя. Кажется — приди и возьми.
Слева: Фридрих Барбаросса со знаками императорского достоинства. Справа: изображение Рима
Бюст Фридриха Барбароссы. Считается, что он точно передает черты императора
И вот северные варвары приходят туда с мечом, фемя доспехами. А на пути — два препятствия. Одно — Папа Римский. Он все время маневрирует: то сам коронует этих императоров, а то, когда видит, что это опасно, что сила становится реальной, — сам же им мешает. Это отдельная драматическая история — их борьба с папами. И второе — кажущееся сначала просто пустяком — свободолюбие горожан. Да кто они есть, казалось бы?! Плебеи. Ну что они могут? Даже на конях сражаться не умеют. Ополченцы хилые: ремесленники, оружейники, ювелиры, мясники, кожевники...
На этом Фридрих и погорел в битве при Леньяно, которая стала для него настоящим Сталинградом в плане "Барбаросса". Эти ребята защищали, во-первых, свои богатства — а это существенно! — и, во-вторых, свою свободу. А, как показывает история, люди почему-то — чуднейшим образом! — готовы драться насмерть и умереть за свободу и независимость. Так и произошло. То есть начало биографии у Барбароссы — точно как у его предшественников.
Всего Фридрих совершает пять походов в Италию. И в этом он — продолжатель и высшая точка политики предшественников, которую начала еще Саксонская династия. Он поставил цель: покорить наконец эти города — реально и окончательно. Вообще-то императоры возрожденной Западной Римской империи фабили их постоянно. Приходили короноваться — и по дороге грабили. Причем довольно элегантно они это оформляли.
Приходили и спрашивали: у кого в городах, на кого какие жалобы? А слабостью этих жадных горожан было то, что жалоб у них было много — на соседей. И жаловались всегда. Тогда император говорил: "Ну, хорошо, накажу". Было все равно, кого. На кого пожаловались—того и наказывали. И города подвергались полному разграблению — за плохое поведение в отношении соседей. Это была традиция. И более того — итальянские города в целом ее приняли.
Таким образом, собирались большие богатства. И жили так с X века — примерно с 962 года. Но вот — XII век, и Фридрих I из новой династии Гогенштауфенов принимает решение: подчинить наконец по-настоящему. Пять походов — и кажется, ют-вот получится, цель близка... Был, конечно, еще и соперник в липе Папы. С папой все очень сложно: удается то договориться с ним, то прижучить его...
Самый знаменательный поход состоялся в 1158-м. Фридрих шел со строжайшими намерениями реально покорить Италию, пожег уже несколько городов — и встретил очень серьезное сопротивление в Милане. Он осаждал месяц. Это была первая осада Милана (вторая продлится два года). И миланцы сдались бы — то есть они действительно сдались, но тут Барбаросса проявил свои черты, которые и делают его мифом и показывают, что особенно всерьез принимать этот миф нельзя.
Руины замка Фридриха Барбароссы
Ему мало было просто их капитуляции. Он захотел их крайне унизить. Совершенно как план "Барбаросса": вначале — успешные военные действия, устрашение, затем — унижение. Но план еще не выполнен, Сталинград впереди.
Фридрих заставил миланцев прибыть к нему в военный лагерь и лечь ниц. Ну, уж это-то было совсем необязательно. Ибо к этому времени верхушка города — это те, кто на римский манер называет себя патрициатом. Они и знатны, и богаты, и считаются городской аристократией. Нет, потребовал непременно лечь ниц, унизиться. И, само собой, ограбил. И был доволен собой чрезвычайно. Собрал в Ронкальской долине так называемый сейм: совещание представителей всех основных итальянских городов Ломбардии по долине реки По. Совещание проходило в творческой атмосфере: долина была плотно окружена рыцарями Фридриха, и он фактически предъявил итальянцам ультиматум. Отныне в каждом городе будет наместник императора, называющийся подеста. Отныне высший суд во всех городах (а они управлялись коммунально) тоже у императора, и самое главное: периодическими фабежами, ребята, больше не отделаетесь. Вместо этого теперь будет регулярная подать в пользу императора. В той творческой обстановке, в которой все происходило — все помнили, как миланцы лежали ниц, кругом стояли солдаты Фридриха — итальянцы сказали: поняли, приняли. И Барбаросса, страшно довольный, удалился за Альпы.