В день взрыва в Ордруфе якобы погибло до семисот человек. Если описанные факты не выдуманы, то советские военнопленные в марте 1945 года стали первыми жертвами атомного оружия.
Жители окрестных деревень жаловались в последующие дни на сильные головные боли; у многих горлом шла кровь.
Повторное испытание якобы состоялось 12 марта 1945 года.
Эти воспоминания датированы 1962 годом, Их записали сотрудники "штази" — службы безопасности ГДР. Но историки не склонны доверять свидетельствам, записанным много лет спустя. Поэтому ключевую роль в концепции Карлша играют два донесения советской разведки и письмо И. В. Курчатова Сталину, обнаруженные в одном из российских архивов.
Так, письмо Курчатова, который, получив донесение разведки, немедленно информировал Кремль, содержит следующие признания: "В последнее время немцы произвели в Тюрингии два мощных взрыва. Они состоялись где-то в лесу в обстановке строжайшей секретности. В радиусе пятисот-шестисот метров от центра взрыва были повалены деревья... Военнопленные, находившиеся в самом центре взрыва, погибли, причем от многих не осталось и следа. У других военнопленных... были обожжены лица и тела... Взрыв бомбы породил мощную ударную волну и сопровождался чрезвычайно высоким ростом температуры. Сама бомба представляет собой шар диаметром 130 сантиметров... Она, предположительно, содержит уран-235".
Здесь не указано, кто информировал советское командование об этих взрывах, "поэтому мы не знаем, насколько хорошо этот человек был осведомлен в происходивших тогда событиях" (Р. Карлш).
Из документов также явствует, что один из сотрудников Курчатова, Г. Н. Флеров, едва прибыв в Германию, отправился из Берлина в Тюрингию, в Дрезден. Очевидно, ему было поручено обследовать территорию испытаний. Из Дрездена он намеревался полететь "в то место, о котором Вы [И. В. Курчатов] знаете".
Анализ почвы, проведенный недавно в Ордруфе, показал, что здесь, действительно, произошло "радиоактивное заражение". Почва содержит повышенное количество изотопов кобальта-60 и цезия-137, а также уран-238 и адутоний.
Известно также, что люди, жившие в окрестности Ордруфа, страдали от явных признаков лучевой болезни. До сих пор не подсчитано, сколько человек умерло от последствий облучения.
Впрочем, по имеющимся фактам специалисты не могут объяснить, что же именно здесь взорвалось. Несомненно, в Ордруфе не проводились испытания "нормальной" атомной бомбы, ведь для ее создания немецкие физики не располагали необходимым количеством обогащенного урана. Большинство специалистов полагает, что была взорвана "грязная бомба".
Основная же идея автора такова: "Немецкие ученые не располагали оружием, которое можно было бы сравнить с американскими или советскими водородными бомбами пятидесятых годов, хотя они в общих чертах знали, как функционирует подобное оружие, и могли инициировать ядерные реакции, используя самую эффективную кумулятивную технологию. Теперь предстоит понять и обсудить, какие именно это были реакции — термоядерные реакции, или реакции деления атомных ядер, или обе они одновременно".
Так, значит, во время эксперимента удалось с помощью кумулятивных взрывов инициировать слияние легких атомных ядер, то есть устроить термоядерный взрыв? К этой идее Карлш пришел, проанализировав секретные патенты, полученные Э. Шуманом и В. Тринксом. В них описывались способы инициирования синтеза атомных ядер с помощью взрывчатых веществ. Однако, как отмечали скептики, в этом случае Карлш прислушивался лишь к тем комментариям экспертов, которые соответствовали его концепции.
В те мартовские дни 1945 года эксперимент в Ордруфе вселил надежды в нацистских бонз. Так, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер обмолвился однажды: "Мы еще не применили наше новейшее чудо-оружие. Разумеется, "Фау-1" и "Фау-2" (ракеты, А. В.) очень эффективны, но все равно главное наше оружие обладает такой мощью, что никто и представить себе не может. Достаточно одного-двух выстрелов, чтобы Лондон или Нью-Йорк исчезли с лица земли". Подобное повторяли и другие соратники Гитлера.
Что это было? Последние попытки успокоить страну и ободрить немецкий народ после череды тяжких поражений? Еще одна соломинка, за которую держался обреченный на гибель режим? Отчаянные надежды запугать врага, который превосходил нацистскую Германию во всех отношениях— и в экономическом, и в военном?
Историки привыкли находить любые объяснения этой слепой вере вождей, кроме разве что одного — они по сей день отказываются признать, что нацисты были близки к созданию боевого ядерного оружия. Авторы современных исследований на эту тему, как правило, пишут не о том, что на самом деле было, а о том, как, с подсказки Гейзенберга и К0, они представляют себе тогдашнюю работу над атомным проектом. Вот почему тот же Карлш иронично называет подобные исторические труды "пропагандой, далекой от всякой реальности".