Конечно, сейчас, через 60 лет после предполагаемого эксперимента в Ордруфе, нелегко обнаружить следы того давнего взрыва и восстановить подлинную цепь событий. "Впрочем, в наши дни было бы не просто доказать и то, что в августе 1945 года в Хиросиме взорвалась атомная бомба", — пишет в назидание критикам Райнер Карлш, оправдывая попытки — свои и коллег — понять, что скрывается за пеленой слухов, обволакивающих призрак того адского Орднунга, что рождался на полигоне Ордруф.
Вернер Гейзенберг и Нильс Бор. 1934 год
"Бомба Гитлера"
Во время симпозиума, посвященного истории европейских ядерных исследований, — он был организован Венским университетом, — Райнер Карлш дал интервью местной газете.
Ваша книга произвела настоящий фурор в прессе. Чем вы объясните такой интерес, проявляемый к теме ядерного оружия?
Карлш: Гитлер и "атом" — это весьма щекотливый вопрос. Уже само название книги "Бомба Гитлера" вызвало такую бурю эмоций, что я и представить себе не мог. Известно ведь, что в Третьем Рейхе велась разработка самых современных видов оружия и зачастую его создатели добивались поразительных успехов.
В вашей книге особенно любопытно то, что вы обратились к неопубликованным прежде материалам, хранящимся в российских архивах. Как вам удалось раздобыть эти документы?
Карлш: Интерес к ним возник у меня после ряда публикаций российских физиков и историков. Выполняя президентский указ, министерство атомной энергетики РФ сняло в середине 1990-х годов гриф секретности с некоторых документов. Вскоре в России были подготовлены к печати и изданы несколько очень интересных сборников архивных материалов. В них содержатся также многочисленные документы, касающиеся ядерных исследований в Германии и Австрии. В конце концов, с разрешения членов Президентской комиссии мне было позволено снять копии со многих материалов, находившихся прежде в фондах Института физики при Обществе императора Вильгельма (именно в этом институте начинались работы над немецким "урановым проектом". А. В.), а теперь хранящихся в Москве. Кроме того, я долгое время изучал материалы в различных американских, британских и немецких архивах.
Ваша книга пытается дать ответы нс вопросы, которые долго игнорировали. Например, почему нацистские руководители, поначалу относившиеся к ядерным исследованиям весьма скептически, в разгар войны переменили свою позицию? Как вы объясните эту метаморфозу?
Карлш: Гитлер очень неблагосклонно отзывался об атомной физике, считая ее "еврейской наукой". Однако было бы ошибкой полагать что и к урановому проекту он относился в целом скептически. В1942-1943 годах в отношение атомной физики, как и вообще во всем, что касалось разработки новейших вооружений, возобладал прагматический подход.
Значит, в 1943-1945 годах в Германии действительно велись испытания ядерного оружия?
Карлш: Скажем так: в конце 1944 года и в марте 1945 года в Германии на самом деле проводились испытания ядерного оружия малой мощности. На мой взгляд, эксперимент, состоявшийся 3 марта 1945 года на полигоне Ордруф в Тюрингии, хорошо документирован. Впрочем, немцы тогда были далеки от создания атомной бомбы того же типа, который участники Манхэттенского проекта впервые испытали в июле 1945 года. Из-за нехватки сырья немцам удалось лишь ненадолго инициировать ядерные реакции.
В 1941 году в Копенгагене состоялось знаменательная встреча двух великих физиков — Вернера Гейзенберга и Нильса Бора. Они беседовали о возможности использования атомного оружия нацистами. По сей день историки и даже литераторы спорят о той давней встрече — достаточно вспомнить нашумевшую пьесу Майкла Фрзйна "Копенгаген" (см. статью М. Вартбурга в "3-С" N2 5,2002). Ваши исследования проливают новый свет на то памятное событие?
Карлш: Обнаружены сенсационные документы, заставляющие нас переосмыслить саму обстановку, в которой проходила та встреча. Например, мы располагаем теперь перепиской руководителей Института физики и Патентного ведомства Германии; она датирована летом 1941 года. Из нее явствует, что один из ведущих немецких физиков того времени — Карл Фридрих фон Вайцзеккер намеревался получить патенты на ядерный реактор и плутониевую бомбу. Зная об этом, мы понимаем, насколько актуальной была поездка Гейзенберга в Копенгаген.