Длительность предполагает, следовательно, сознание; и уже в силу того, что мы приписываем вещам длящееся время, мы вкладываем в глубину их некоторую долю сознания... Постепенно мы распространяем эту длительность на весь материальный мир. Так рождается идея вселенской длительности, то есть идея безличного сознания.
А. Бергсон, 1923
При всем презрении к быстротекущим дням древние обожали составлять хронологии, то есть так или иначе подсчитывать и выстраивать время в некотором порядке. И сразу перед ними возникала проблема точки отсчета — проблема, которая принципиально не может быть решена ни в рамках отдельной жизни частного человека, ни в рамках жизни целого поколения.
Если равнодушное и равномерное время движется в бескрайнем пространстве вечности, то откуда все мы знаем, что сегодня — 2007 год? А что думали об этом люди, жившие в 427 году до н. э., то есть за 427 лет до Рождества Христова? Равномерные отрезки очень легко считать, но откуда начинать и как уговорить всех своих современников и потомков начинать оттуда же?
Тем не менее надо же поместить себя и свое время в какой-то ряд времен; эта потребность существовала давно, и потому хронологии немногим младше первых природных календарей (которые не могли представить отношение событий друг к другу, расстояние между ними).
Точку отсчета человек мог найти только в истории. Известный психолог Сергей Рубинштейн, занимавшийся среди прочего исследованием индивидуальных психических особенностей восприятия времени, писал об этом: «Время жизни объективно определяется лишь как время истории. Лишь на основе исторически определенной системы исчисления времени можно соотносить временные показания различных наблюдателей, свободно переходя с одной точки зрения на другую, устанавливать однозначное соответствие всех датировок. Все математические формулы, связанные с преобразованием систем координат, представляют собой лишь техническое оформление той фундаментальной интеллектуальной операции, которая заключена в каждом во временном отношении упорядоченном рассказе, требующем перехода от одной отправной точки к другой».
Точка должна была считаться заметной и важной как можно большему количеству людей на возможно большей территории и как можно дольше. Лучше всего — всегда.
И. Савельева и А. Полетаев делят все дошедшие до нас хронологии (а им несть числа) на два типа: выбиравшие точкой отсчета некое современное хронисту событие в уверенности, что оно сохранит свое значение в будущем, и находившие точку начала времен в прошлом, в событии, уже как бы доказавшем свою значительность (или назначенном таковым).
Первый тип ученые назвали политическим, хотя решение назначить начало времен с определенной точки в любом методе и всегда было политическим. Можно было бы назвать этот способ династическим, поскольку чаще всего главным событием провозглашалось в таком случае восшествие на престол или занятие наивысшей должности в иерархии основателя династии. Даже не империи как таковой, не государства, а именно правящей династии. Очевидно, каждая из них собиралась править вечно.
У этого способа было слишком много ограничений. Во-первых, с самого начала действие хронологии было ограничено территорией, управляемой именно этой династией, и таким образом счет времен в принципе не мог стать всеобщим, если государство не собиралось вобрать в себя все и вся. Очевидно, это не слишком смущало древних хронистов, поскольку они подчеркнуто датировали себя и историю исключительно «для своих», а прочие варвары их не интересовали вовсе. Да и какая история могла быть у варваров! Всеобщность и единство истории настолько не интересовали древних, что, завоевав новую страну, победители начинали в ней каждый раз новое летоисчисление, и если правитель правил в нескольких странах, год его правления ставился для каждой страны отдельно. Кстати, города древности, освободившись от завоевателей, тут же вводили свое новое летоисчисление с момента освобождения.
Во-вторых, довольно скоро выяснялось, что вечных правлений ни человека, ни даже его династий не бывает. Почти три столетия продержались Селевкиды, первый известный историкам случай династической хронологии, опрокинутой не назад, а вперед, в будущее — но что такое триста лет с точки зрения человеческой истории! Кстати, эра закрепилась в исторической науке под именем «селевкидской», но в самой Сирии, откуда она и пошла с наместничества Селевка, она называлась «годы греческого правления», а в Иудее — «эра контрактов», поскольку при заключении сделок на документе указывался год селевкидской эры. Кстати, пример как раз нетипичный, поскольку в этих регионах хронология оказалась настоящей долгожительницей: страна была завоевана Римом в 64 году новой эры, а летоисчисление «по Селевкидам» у иудеев сохранялась до XII, у христиан Сирии — до XIX века.