Но какой может быть отдых, тем более творчество там, где живут несколько сот кошек? В 1980-х годах Марлон Брандо попытался продать атолл Мяу-Мяу со всеми его хвостатыми обитателями за полтора миллиона долларов, однако покупателя не нашлось.
Эмиль Паин
«Столкновение цивилизаций»:
научная теория или мобилизационный проект?
Цивилизационные теории объяснения мира не новы, однако их оживление в последней трети XX века во многом связано с кризисом теории классического модернизма. Не случайно один из нынешних гуру цивилизационного подхода Самюэль Хантингтон — выходец из лагеря классического модернизма. Однако в 1970-е годы, когда теория модернизма подверглась сокрушительной критике, он сбежал из этого лагеря.
Модернизму ставилось в вину несоответствие его постулатов с реальностью, наблюдаемой в странах «третьего мира», особенно африканских. Теория поначалу исходила из того, что историческое развитие идет по одной-единственной траектории и модели организации общества «светлого будущего» универсальны для всего человечества.
В семидесятых — начале восьмидесятых многим казалось, что модернизм, как и идея прогресса, похоронен. Однако уже в середине восьмидесятых появились посткоммунистические общества, стремящиеся «войти» или «вернуться» в Европу (то есть в современный западный мир) — и вновь возник политический спрос на идеи модернизации. Сама теория говорила уже не только об универсальных, но и о специфических закономерностях модернизации. Открылся континуум обществ (одни — с давними историческими традициями модернизации; другие — пережившие социалистическую модернизацию, третьи — вообще не модернизированные, архаичные общества). На основе их сравнительного анализа стал формироваться «неомодернизм», или плюралистический модернизм. Он не настаивает теперь на какой-либо единственной конечной цели развития, а также допускает обратимость характера исторических изменений.
В новом подходе модернизация — это когда непременно складываются и укореняются лишь некоторые институты и ценности современности: демократия, рынок, образование, разумное администрирование, самодисциплина, трудовая этика и т.д. Вместо единого образца для подражания на все времена теперь выдвигается принцип «движущихся эпицентров современности».
А у нас продолжается повальное увлечение альтернативными теориями и прежде всего концепцией «столкновения иудео-христианской и исламской цивилизации» Самюэля Хантингтона. Ее пытаются приспособить для объяснения всего — от войны в Чечне до бунтов в арабских кварталах Парижа, от подъема международного терроризма до войны карикатур.
В одном из номеров либерального журнала «Новое время» я наткнулся на статью под названием «Философ, который всегда прав», и в ней критик Марина Колдобская, рецензируя новую книгу С. Хантингтона «Кто мы?», изложила ее суть в нескольких тезисах: 1) «Стержень Америки — белые люди англосаксонского происхождения, протестантского вероисповедания». «Америка существует, пока сохраняется это положение вещей, а тут «понаехали латинос», требуют для испанского языка официального статуса, уводят американские денежки за границу...» 2) Сильно вредят американской сплоченности интеллектуальные элиты: «Богема, журналисты, университетский люд — заняты международными карьерами и не могут быть хорошими патриотами». И наконец, 3) «Америка должна иметь врагов и вести войны. Как и любая нация — иначе она распадается. С крушением СССР Америка утратила врага. Поэтому исламский терроризм как раз кстати».
На мой взгляд, эта короткая рецензия лучше отразила суть концепции «столкновения цивилизаций», чем многочисленные философские трактаты на эту тему. Она показала, что эта концепция вовсе не инструмент познания, а эскиз проекта неоконсерваторов по сплочению американской нации, формированию новых политических блоков, нового биполярного мира. Правда, автор рецензии остается при этом поклонницей Хантингтона, что довольно странно для человека либеральных взглядов.
Тут у наших западников удивительное единодушие с заклятыми антиамериканистами. Как раз для кондовых русских националистов это увлечение совсем не странно: Хантингтон верно и точно изложил их мировоззрение. Они ли не против «понаехавших тут», они ли не хотят восстановления биполярного мира? Только американские консерваторы Россию как врага в упор не видят («слаба»), а наши Америку по-прежнему считают врагом номер один. Впрочем, есть еще исламский терроризм, вот против них «наши» и «ихние» традиционалисты идут в одном строю.