Нижние ворота крепости Дарока, декорированные в стиле мудехар
Дом маркиза Карабаса в Сарагосе
Собрав улов, возвращаемся в вечернюю Сарагосу. После 8 вечера жизнь в Испании только оживает. Открываются многочисленные таверны и ресторанчики, сияют всеми огнями витрины магазинов, по ярко освещенным улицам шествуют толпы народа, любуясь удивительным конгломератом трех культур: римскими театрами и крепостями (ведь Сарагоса — бывшая Цезаравгуста), католическими соборами, своим орнаментом больше напоминающими мавзолеи Самарканда, и дворцами, гармонично сочетающими возвышенность поздней готики, раскрепощенность Ренессанса и узорочье арабских мотивов (этот стиль получил собственное название — мудехар). Народное бурление продлится до 2 часов ночи, когда слегка угомонившиеся жители разбредутся и разъедутся по домам Сарагосы, города Франсиско Гойи и Луиса Бунюэля.
Разысканные в Иберийских горах «персонажи» вполне бы могли вписаться в сюжеты «Капричос» или появиться в кадрах «Андалузского пса». Ну как подобное толстое создание с хоботом могло передвигаться на своих несуразных культяпках, растопыренных в разные стороны? Его несколько более древние китайские родственники, названные тардиполиподами (чтобы подчеркнуть их многоногость и сходство с современными тардиградами), тоже отличались странным сложением — их лапки были столь длинными и тонкими, что годились разве что для парения в водной толще. Тело некоторых из них было покрыто двумя рядами причудливых сетчатых пластин или шипов, а кончики ножек несли коготки. Из ныне живущих животных эти организмы более всего напоминают тихоходок (тардиград) и бархатных червей (онихофор), принадлежащих по эмбриологическим и молекулярным данным к обширной группе членистоногих, и отличаются от них лишь наличием хоботка. Зато хоботок с «зубами» — скалидами есть у современных примитивных (первичнополостных) головохоботных червей (приапулиды, киноринхи, лорикаты и волосатики-нематоды), а также у ископаемых кембрийских червей, названных палеосколецидами (буквально, «древние черви»).
Именно к палеосколецидам относятся и испанские черви из Муреро. Кроме зубастого хоботка, у них была толстая шкурка, состоявшая из тысяч мельчайших (от нескольких десятков до сотен микрон) фосфатных пуговок-склеритов. Пуговки эти трехслойные: под внешней, тонкой блестящей поверхностью скрывается губчатый слой, пронизанный вертикальными каналами, и еле заметная базальная корка. (Когда эти склериты находят в породе отдельно от тела червя, то нередко принимают за чешуи примитивных хордовых.) Проявляются у хорошо сохранившихся палеосколецид и другие признаки головохоботных червей (например, чувствительные сосочки, особенно характерные для их личинок), так что их принадлежность к этому типу сомнений не вызывает. Более того, наличие черт, характерных для палеосколецид, именно у личинок и молодых головохоботных указывает на то, что именно палеосколециды могли быть предками последних. (Личинки нередко сохраняют признаки предковых форм — такова одна из закономерностей эволюционного развития.)
А вот что делать с хоботными зверьками на «ножках»? Ведь строение их покровов точно такое же, как у палеосколецид. Кроме того, в кембрийских отложениях Китая найдено животное (Facivermis), задняя часть которого безногая (вылитый палеосколецидный червь), а передняя — с ножками (как у некоторых тардиполипод). Своей передней частью с хватательными шипастыми конечностями единственный в своем роде Facivermis напоминает также совсем необычных кембрийских животных — аномалокаридид. Те имели по два крупных фасеточных глаза на стебельках, по два хватательных здоровенных шипастых придатка и круглое с плоскими режущими пластиками ротовое отверстие на голове, а на теле несли плавательные лопасти. Свое название аномалокаридиды получили за гигантский (по меркам кембрийского мира) размер — до 1 метра в длину — и за сходство головных придатков с телом ракообразных.