Это открытие дает ученым счастливую возможность исследовать, как влияет жидкий углекислый газ на глубоководные сообщества. Поневоле задумаешься: «А надо ли хоронить излишки СО2 в глубине океана?» Последствия грядущих экспериментов можно заранее изучить, наблюдая за этой экосистемой у берегов Тайваня. Она стала «естественной лабораторией», где воочию убеждаешься, что произойдет, если закачивать в океан огромные количества «парниковых газов», дабы «защитить планету от потепления».
Очевидно, там будут появляться свои углекислые озера, а акватория над ними превратится в подобие пустыни, откуда уплывет рыба, а все, что не может двигаться, умрет. Это явствует даже из осторожных высказываний ученых. «Мы не беремся судить, хорош или плох предлагаемый метод, — говорит немецкий биолог Анте Боэциус, — Мы лишь хотим обратить внимание на то, что с ростом концентрации углекислого газа на дне моря даже количество микроорганизмов, населяющих эту область, уменьшается».
Морское дно у восточного побережья Тайваня. Фотография сделана с борта подводной лодки «Синкай» (справа)
«Почему мы должны сбрасывать в океан накопленные нами выхлопные газы? Почему нам надо сделать его могильником для индустриальных отходов?» — вопрошает эколог Онно Грос из ассоциации Deepwave, защищающей глубоководные области океана. Между тем чиновники из почти двух десятков стран в сотрудничестве с Международным энергетическим агентством уже с 1991 года работают над программой IEA Greenhouse Gas R & D Programme, предусматривающей перекачивание потоков СО2 именно в глубоководную часть океана, например в пустоты, образовавшиеся после добычи нефти. Десять лет назад норвежская нефтедобывающая компания Statoil уже начала пилотный проект — масштабное захоронение углекислого газа на дне Северного моря (смотрите «Заметки обозревателя» в «З-С», №2/2005). Однако ассоциация Deepwave считает подобное начинание сомнительным. «Последствия его пока не ясны, — говорит Онно Грос, — и наверняка это не самый лучший способ сделать нашу планету несколько чище».
Пока же Фумио Инагаки и его коллеги намерены изучить, насколько быстро углекислый газ может улетучиться, если его захоронить на морском дне. Озеро, открытое им, ждет исследователей. «Занимаясь наукой, неизменно думаешь о том, что успел уже все повидать, — но вот, по чистой случайности, открываешь это чудо на дне моря», — так отозвался об увиденном один из них, Анте Боэциус.
ВО ВСЕМ МИРЕ
Практический ответ на этот вопрос изменился в начале сентября прошлого года, когда группа ученых нашла в калифорнийском парке секвойю-гиганта ростом 115,2 метра. До этого самым высоким считалось дерево в Северной Калифорнии, достигавшее высоты в 112,8 метра. Что же касается теоретического ответа, то его примерно тогда же дали китайские ученые. Они показали, что предел росту дерева кладут клетки в центре его листьев, так называемые мезофилы, которые сосут воду из корней. Чем выше дерево, тем с большим усилием тянут воду вверх мезофилы, пока их стенки оказываются не в состоянии создать необходимое для всасывания усилие и дальнейший рост дерева становится невозможен.
Рисунки Ю. Сарафанова
Не то чтобы важно, но — любопытно: психолог Дин Симонтон из Калифорнийского университета составил таблицу IQ для всех 43 американских президентов, включая нынешнего. Свои выводы он извлек из анализа работ многочисленных психологов и историков прошлого. Составленные на основе этих работ «интеллектуальные профили» были представлены специалистам (без указания «кто есть кто») с просьбой выставить по ним соответствующие оценки. Самым «интеллектуальным» (по критериям любознательности, глубины понимания и оригинальности мысли) оказался шестой по счету президент Джон Квинси Адамс (IQ = 170), следом за которым идут — по порядку — Томас Джефферсон, Джон Кеннеди и Билл Клинтон. Самая низкая оценка (во всяком случае, в 20-м веке) — у Вильяма Хардинга, который, по собственному признанию, был «недостаточно умен для президента». Увы, нынешний Джордж Буш занял лишь предпоследнее место (перед Хардингом): его IQ, по результатам Симонтона, составляет всего 125. Разумеется, тут же нашлись критики, объявившие работу Симонтона «ненаучной».