Любопытно вот что: во всех публикациях о «Филадельфийском эксперименте» упоминается великий физик Альберт Эйнштейн. Якобы эксперимент был основан на его теоретических разработках, обосновывающих искривление света в сильных гравитационных полях. Авторами публикаций высказывалось предположение, что еще в 1925-1927 годах Эйнштейн вышел на создание Единой теории поля в части взаимосвязи электромагнетизма, гравитации и ядерных сил. И будто бы Эйнштейн завершил ее, но не опубликовал. А перед смертью он уничтожил расчеты, поскольку, по его мнению, цивилизация еще не созрела для таких знаний и обладание ими будет для нее небезопасно. Впрочем, большинство авторов считает, что сам Эйнштейн в подготовке эксперимента не участвовал и подключился только при оценке результатов эксперимента, которые для его организаторов оказались ошеломляющими.
По мнению авторов публикаций, организаторы эксперимента выбрали из теоретических предпосылок Единой теории поля одно направление, которое было легко осуществить на практике и которое давало «весомый практический результат». При этом побочные эффекты не только не анализировались, но над ними вообще не задумывались. Высказываются предположения, что сам Эйнштейн был против эксперимента, поскольку обладал обширными знаниями в области теории поля и мог предвидеть побочные эффекты. Но будто бы идея сделать невидимым для противника военный корабль вскружила горячие головы среди военных.
Поскольку разговоры о «Филадельфийском эксперименте» не утихают, редакция решила внести свой вклад в многолетнюю дискуссию и обратилась к нашему давнему автору, историку науки Геннадию Горелику, а также к доктору физико-математических наук, научному сотруднику Физического института РАН Анатолию Шабаду, специалисту по квантовой теории поля, который последние годы занимается магнитными полями, с просьбой прокомментировать историю с «Филадельфийским экспериментом».
Геннадий Горелик
Не все относительно или Тайна Эйнштейна из параллельного мира
Как-то раз дарил я номер любимого журнала человеку, умудренному жизнью и наукой (но почему-то на журнал не подписанному). Глядя на обложку, человек этот заметил: «Незнание — не меньшая сила». Я сразу согласился и вспомнил, как Нильс Бор различал истину и глубокую истину: утверждение — истина, если противоположное утверждение ложно, и — глубокая истина, если противоположное — тоже глубокая истина.
Соотношение знания и силы описывается целой гроздью глубоких истин. Помимо упомянутых, это еще и о страшной силе полузнания, о проблеме дознания, и, наконец, «Сила есть — знания не надо». Все эти глубокие истины подсказали простую практическая мысль — завести в любимом журнале рубрику «Незнание — сила».
Мысль эта окрепла, когда редакция любимого журнала прислала статью, выловленную в интернете, с просьбой ее прокомментировать. Нильс Бор в статье не упоминался, но и без него было нескучно: Альберт Эйнштейн, Андрей Сахаров, тайны физики, тайны истории, тайны спецслужб и название под стать — «Тайна Альберта Эйнштейна». Сногсшибательный коктейль. Но если не стоишь на своих ногах — в ногах-то правды нет! — а, скажем, устроился уютно на диване или хотя бы в общественном транспорте, то с таким коктейлем в руках почему бы ни отключиться от повседневных несекретных забот? Если, конечно, не стоишь собственными ногами на почве физики.
Годится ли эта статья, чтобы открыть новую рубрику? Годится. Но можно и подождать чего-то более сногсшибательного. Так я ответил редакции.
Прошел год, а то и больше, когда из редакции мне напомнили о сочинении, полном тайн. Я, было, подумал, «А разве не проехали? Ну, чего пристали к бедному сочинителю? Он, небось, за это время насочинял много новых наукощипательных историй (и стал в результате менее бедным), а ту историю все уже давно забыли».
Чтобы убедиться, я пошарил в интернете. И убедился, что совершенно не прав. Таинственная история из жизни науки уже расположилась на двух десятках серверов по всей русскоязычной Ойкумене — от Украины до Америки, не обойдя Германию и Израиль. Текст один и тот же, но разные названия и имена автора, а во многих местах автор вообще не указан. Значит, слова стали народными, значит, народу эти слова нужны?! Это побудило внимательнее посмотреть на сам текст — и показать его, наконец, читателям «З-С»: