С затаенной печалью он поглядывал на Брызгана. Андрей Брызган был молод, ему еще не исполнилось двадцати пяти лет, поэтому прибегать к услугам геноинженеров, чтобы законсервировать свой возраст ему еще было рановато. Обычно к услугам генотехники прибегают лет в тридцать, тридцать пять, потому и Земля выглядит теперь так молодо, да и в колониях таких, как Армстронг, почти не осталось. После шестидесяти лет мало кто консервировал свой возраст, психологически это оказалось неприемлемым для большинства землян. А в их более ранние годы генотехника, к сожалению, таких успехов еще не достигла. Здоровье подправить — пожалуйста, биоблокаду установить, избавив людей от тысяч болезней, — тоже запросто, но старость оказалась не слишком податливой, ее удалось победить всего столетие назад. Армстронг рискнул, ему было очень интересно жить, слишком много оказалось во вселенной неразрешенных загадок. Рискнул и получил дополнительный срок. Но не молодость, хотя и это, говорят, было вполне возможным. «Консервативность, — с неожиданным огорчением подумал Армстронг. — Вот в чем дело. Я уже не могу представить себя молодым, не могу представить, что можно влюбляться девушек, заводить семью. Я просто слишком стар для того, чтобы повторить однажды пройденный путь. А эти ребята родились значительно позже, поэтому у них нет комплексов, они уже привыкли и считают, что вечная молодость вполне обычна, поэтому они даже не торопятся ее обрести, каждый ищет для себя оптимальный возраст…»
— Я посмотрю, — сказал он. — Оставляйте выкладки.
Брызган поднялся.
Был он высок, плечист и, наверное, очень нравился женщинам. Кровь трех рас смешалась в нем, и каждая дала Брызгину все самое лучшее своей расы. Европейская кровь подарила статность его фигуре и белую кожу, азиатская — разрез глаз, выдержку и невозмутимость, полинезийская — наделила красотой и острым любознательным умом, стремящимся познать недоступное. Он был очень хорош, этот молодой парень, и он взял у своих предков все, что только можно было взять.
Генотехника позволяла исправить недостатки человека еще во время беременности, когда зародыш только начинал развиваться. Поэтому низкорослых и некрасивых людей среди нынешнего поколения землян почти не было. Исключением мог быть лишь ребенок, родившейся в космосе, вдали от диагностического оборудования и геноклиник. Правда, и в этом случае риск сводился к минимуму. Мог ли родиться больной или некрасивый ребенок у двух родителей с прекрасным набором здоровых генов? Это могло произойти лишь в результате рецессии, но такие случаи выпадали один на миллиард, если не реже.
— Тогда я пойду, — сказал Брызган. — Не буду вам надоедать. Вы знаете, как меня найти.
Армстронг кивнул.
Оставшись один, он некоторое время продолжал неподвижно сидеть в кресле, осмысливая полученную от Брызгана информацию. Информация о космическом агрессоре была секретной, и Армстронг хорошо понимал, почему это делается. Незачем будить в людях беспокойство. В случае опасности они просто не смогут сидеть, сложа руки, и ждать. Но ведь и что делать, было совершенно неясно. А когда человек начинает что-то делать, не представляя, во имя чего он это делает, и каковы будут последствия, ни к чему хорошему его действия обычно не приводят. Мы это не раз уже проходили. Разве не потому умалчивался сто двадцать лет назад сход с обычной орбиты астероида Надежда? Сто двадцать восемь километров в диаметре, это была не просто каменная глыба в несколько миллионов тонн, это была бомба, летящая к Земле. И что произошло бы, если тогда о ней стало известно жителям Земли не после того, как Надежду увели за пределы Солнечной системы, а до этого?
Но с другой стороны, у гласности тоже были свои преимущества. Помнится, астроархитекторы предложили проект создания второго пояса астероидов между орбитой Марса и Земли. Выгоды этого проекта были очевидны, кольцо могло многократно увеличить энергетические возможности человечества, да и полезные ископаемые оказались бы куда ближе, не пришлось бы их таскать из-за Марса. А всего-то астроархеологи предлагали пожертвовать Ураном. Хорошо, что проект вынесли на общее обсуждение, и это помогло быстро выявить его слабые и даже опасные стороны. Равновесие Солнечной системы строилось именно на планетах-гигантах, выгодный проект мог вполне реально оказаться последним в истории многомиллиардного человечества…