— Я и не собираюсь покупать ни Иванова, ни его товарищей. Мне нужна Земля-старушка и коммунизм!
— Боишься, все рабочие риолодловых рудников убегут от тягостного труда в райский уголок?
Мистер Квакистон грозно сдвинул брови.
— Не шути так, — скрипуче произнес он. — Риолодл… Старая Земля зависима от риолодила, не так ли?
— Зависима.
— Ни одно оружие не в силах справиться с риолодлом. Правда?
— Угу.
— Им придется согласиться на мои условия! — подвел черту мистер Квакистон и расхохотался. Его смех напоминал карканье вороны. Мистер Дарисс невольно передернул плечи.
— Ну что, еще заход? — спросил мистер Квакистон, включая беговую дорожку.
Их было восьмеро, они щурили глаза, ослепшие от яркого солнца, на выходе из межпланетного портала.
Алан Кайланд — главный уполномоченный Сиршоу-Квакистона-Энегарда, глава делегации.
Поль Адамсон — заместитель главного уполномоченного, доктор юридических наук, специализация: дипломатика.
Карен Рамвер — профессор химии, специализация: риолодлология.
Мэрлин Крайтон — профессор физики, специализация: риолодилология.
Жан Понье — доктор экономических наук.
Симон де Лопес — специалист по информатике и высоким технологиям.
Супруги Густав и Джина Шлейхеры — социологи.
Всех их объединяла единая миссия, и они испытывали сильное волнение по этому поводу.
— А, мистер Кайланд! — услышал глава делегации голос над ухом. — Здравствуйте, здравствуйте!
Алану улыбалась скуластая физиономия с сетью морщин вокруг глаз. Ее обладателем был худосочный низкорослый блондин в светлом костюме, с прической, характерной для граждан государства Советский Союз, Старая Земля (середина XX века от Рождества Христова).
— Товарищ Иванов? — отозвался Алан, по привычке массируя висок, в том месте, где под кожу встроили мопервод (мобильный переводчик).
— Нет, я — Бражко. Иванов сегодня в делах по горло. Не беспокойтесь. Я — тоже член.
— Вы обдумали предложение мистера Квакистона?
— Обдумали. Никак, вы нам угрожаете?
— Мы…
Бражко не дал договорить главе делегации:
— Статья «триста восемьдесят шесть, пункт два-бэ Межгалактического Права!
Главный уполномоченный сурово глянул на своего зама. На обоих сидели подчеркнуто строгие черные костюмы.
— Я предупреждал мистера Квакистона! — поспешил заявить Поль, стряхивая пылинки с плеча. — Слава Богу, мы этот вариант предусмотрели! Тут, на диске. — Адамсон отодвинул полу пиджака.
— Дела — потом! — воскликнул Бражко. — Сначала — экскурсия по Старой Земле. Мы, коммунисты, всегда славились гостеприимством!
Поль вздрогнул и поправил пиджак. Только тут Алан Кайланд обратил внимание на надпись белыми буквами по красному кумачу: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В КОММУНИЗМ!»
Внутрипланетный телепортатор располагался напротив космодрома — достаточно было пересечь площадь.
— Куда отправимся? — осведомился Бражко у входа в большое здание из бронированного стекла. — Прекрасные вершины Альп? Изумительные пляжи Гавайев? Восхитительные леса Карпат?
— Природа нас не волнует, — сухо буркнул Алан.
— Исторические достопримечательности, культурные ценности? Статуя Свободы в Нью-Йорке? Храм Афины в Греции? Дворец Лувр в Париже?
— Вы знаете, что нас интересует.
Бражко повел бровью.
— Нет.
— Социум и экономика.
— А-Ха-Ха… — разочарованно протянул Бражко. — Мечтаете разгадать секрет, почему иллюзорный коммунизм так похож на настоящий?
— Знаете, а вы мне нравитесь больше, чем товарищ Иванов. Быть может нам.
— Стоит поговорить наедине, и к черту этого зануду Иванова?
— Товарищ Бражко! У меня есть идейка.
— Нет никакого секрета! — оборвал главу делегации Бражко. — Коммунизм у людей в сердце! Неужели вы не в курсе? Люди испокон веков живут утопиями, грезят о свободе, братстве и изобилии! Просто до последнего времени не было никого, кто согласился бы предоставить им такую возможность. Никакого секрета нет.
— Я не верю. Должны существовать рычаги управления даже в таком «королевстве», как ваше.
— Только, пожалуйста, без королей. Вы можете не верить, но люди живут при коммунизме только потому, что сами того хотят. И желание это в глубине души любого человека настолько сильно, что во имя его он добровольно согласится отказаться от всякого греха. Так что коммунизм у нас самый настоящий. Настоящее и не придумаешь.
Алан Кайланд недовольно поморщил нос. Взгляд зацепила Джина Шлейхер. Копна рыжих кудрей, мелкие черты лица, острый нос. «Нет, неприлично в деловом обществе находиться с такой задницей», — подумал глава делегации. Что-то встревожило его. Алан попытался разобраться, что, но мысль ускользала, а события торопили.