— Пошел вон отсюда! Я все знаю про тебя и про Ташку! — презрительно прошипел Костя, после чего сам круто развернулся и сбежал вниз по ступенькам.
И в этот момент подоспел драматический небесный аккомпанемент: сверкнула вспышка, молния прорезала площадь пополам, длинно и с расстановкой раскатился гром: дьпць-тыдыщь-рум-бурум-бурум-тыдыщь! Немедленно заорали сигналки всех припаркованных подле мэрии машин, где-то взвизгнула женщина.
От удара на глаза невольно навернулись слезы. Я смотрел в спину быстро удаляющегося Кости: серый плащ уже темнел на его плечах от усиливающегося дождя, левая штанина старых джинсов была неловко подвернута. Рядом со мной хрипло квакнула рация, и краем глаза я заметил, как поднес к уху рукав своего дождевика один из стоявших вместе с нами под карнизом мужчин.
От клумбы зонтиков перед крыльцом отделились два серых цветка, под ними прятались два комплекта одинаковых черных брюк и ботинок. Два зонтика энергичными шагами догнали Костю где-то у противоположного края площади, он приостановился. Из-за быстро мутнеющей пелены дождя я не видел лица Кости и тем более — лиц подошедших. Видимо, они о чем-то разговаривали. Потом подъехала черная «Ауди» с затемненными стеклами, один из мужчин сделал приглашающий жест. Все втроем — Костя и два серых зонта — они сели за заднее сиденье, машина отчалила и покатила в направлении улицы Весны, оставляя за собой небольшой, но уже пенный кильватерный след. Это был последний раз, когда я видел своего одноклассника.
Я подобрал обрывки тетради, кое-как запихнул их в папку и побрел домой. Было инстинктивно обидно и интуитивно тревожно. На затылке наливалась шишка. А ведь обещал коньяк, почти с ненавистью подумал я. Стараясь не думать про серые зонты, зашел в ближайший универсам и купил бутылку «Московского». Не «Наири», конечно, ну и черт с ним.
⠀⠀ ⠀⠀
На следующий день, сидя в офисе и с отвращением попивая кофейный состав «пять в одном», я лениво просматривал местные новостные сводки. Весьма типичный репертуар: налетевшая на ночной город буря посрывала часть шиферного покрытия бюджетных пятиэтажек, жертв нет, нового шифера тоже; мэр торжественно перерезал ленточку на открытии свинокомплекса «Три поросенка» (я живо представил себе упитанных Наф-Нафа, Ниф-Нифа и Нуф-Нуфа в парадных смокингах, поедающих фуршет); в стриптиз-баре «Бабка Ёжка Плюс» подрались работники кирпичного завода и таксисты, участников потасовки разнял тот же самый злокозненный ураган, вырвавших из рук дерущихся причину разногласий — банкноты. Таксисты и вольные каменщики погнались за рублями, и одного из них сбило троллейбусом. Одно сообщение было особенно экстравагантным: по свидетельству очевидцев, в районе пересечения проспекта Гагарина и улицы Тридцати трех борцов была замечена шаровая молния. Якобы светящийся шар неуточненной природы вылетел из подворотни, проследовал вдоль проспекта, громким электрическим треском распугивая поздних прохожих, после чего залетел в форточку на втором этаже здания местного отделения государственной службы безопасности. Спустя несколько секунд прохожие услышали громкий взрыв, а из окон второго этажа ГСБ повалил черный дым. Пресс-служба МВД подтверждает факт локального возгорания в здании ведомства, но ни о какой молнии там не слышали — причина возгорания была чисто бытовой и пожар быстро потушили собственными силами бдительных работников. Жертв нет, а разрушений и подавно.
Я перечитал новость еще раз. Возможно… Всплыли в моей проклятой, такой непогрешимой памяти строки Коськиного письма: «… нахожусь буквально в центре воронки, пока не понимаю алгоритм выхода». Я увидел Костю, сидящего на казенном стуле перед лысым человеком в погонах, на стене — официальные портреты и грамоты, на столе — стопки папок. Человек в погонах что-то негромко спрашивает, Костя отвечает со своей отсутствующей полуулыбкой: в этот момент в раскрытую форточку тихо и плавно вплывает светящийся шар, невесомый и трескучий, двигается в направлении сидящих. Человек в погонах что-то кричит, хватает Костю за рукав, тащит к двери, но тот упирается, завороженно глядя на сгусток энергии. Полковник (да, это непременно должен был быть полковник) распахивает дверь, кого-то яростно зовет — и в этот момент вспышка, оглушительный треск, потом — темнота… Возможно, так оно и было; возможно, все было совершенно не так: мне в любом случае не узнать.
Тот офисный день длился особенно долго. А дома меня ждал недопитый коньяк.