— О! Истину открыл! — усмехнулся Алавур. — Рейтинг Его Святости падает на протяжении уже нескольких столетий. Жизненный цикл этой цивилизации уже перешел стадию насыщения и катится по наклонной, находясь в стадии спада.
— И там, наверху, сочли, — Залибванг указал пальцем в потолок столь многозначительно, что Алавур смолк на полуслове. — Сочли, что полумерами уже здесь не обойтись.
— Это как же не обойтись? — удивился Алавур. — Может, новую религию?
— Не пойдет! — отрезал Залибванг. — Помнишь, как мы с тобой когда-то разрабатывали первые примитивные религии?!
— А то! — рассмеялся Алавур. — Все эти поклонения восходящему солнцу и танцы вокруг тотема или костра. Да, были времена. Нас просто несло тогда… Мы только приступили, после старой команды… И работы было много.
— Человечество тогда было разобщено — это факт. Под каждое племя своя религия, свои верования, свои святыни…
— Но, признай, мы тогда и филонили много. Кальки на почитание солнца и божества ночи…
— Времени и сил не хватало, — согласился Залибванг. — А исследователи там, на Земле, теперь голову ломают, как так получилось, что в разобщенных племенах, никогда не имевших контакт меж собою, столь сходны верования и предания?
— Ищут прародителей. Сами изобретают легенды… Нам бы у них учиться надо. — шутил Алавур.
— Ну так просили же стажера и помощника из вновь представившихся в свое время… Не срослось.
— А как забавно с олимпийцами у нас получилось! — рассмеялся Алавур, ударившись в воспоминания.
— Да перепили мы тогда, — эта тема Залибвангу была не очень приятна. — Перепили, а проект горел. Срочно нужно было нарождающееся культурное общество направить в нужное русло…
— Вот и создали культ почитателей вина, женских красот и…
— И жертвоприношений! — ерничал Залибванг.
— Ну, если головную боль после похмелья на несвежее мясо списывали, — напомнил ему партнер. — И чья тогда была фраза: «Да гори оно все огнем!»?
— Да, забавно вышло. И что интересно, идею с первого раза и Совет подмахнул.
— Мы же с одной вечеринки тогда вернулись. В одном русле мыслили… — вспомнил Алавур. — Мне больше битва за атеизм запомнилась. Два года шел спор, не подорвет ли это веру в Его Святость? Не уведет ли в сторону? Не перехватит ли власть Бесовское Отрепье?
— Баталия была еще та, — согласился Залибванг. — Нимбоносные с пеной у рта отстаивали святость и непогрешимость Его Святости, копытная бесота напротив — требовала перемен и свобод для земной паствы…
— И получили мы то, что получили — компромисс, который не устроил ни кого, но зато был реализован строго по инструкции и потому давший самые непредвиденные результаты.
— Ну, это как водится! — согласился с ним Залибванг. — Помнишь, как в инструкции допустили неточность сказания о количестве пальцев для крестного осенения…
— Из-за мелкой опечатки на Земле война вспыхнула. Так что, новая религия не котируется?
— He-а… — ехидничал Залибванг. — Аналитический отдел утверждает, что у населения Земли выработался устойчивый иммунитет на разного рода религиозные и идеологические учения, поклонение «золотому кошельку», естественно, не в счет, ибо не возвеличивает Его Святость.
— Тогда концепт — благосостояние связано с верой в Его Святость…
— Деньги — это прерогатива того, чье имя не произносится…
— Тогда пророка или святого им!
— Последний из пророков окончил свои дни в психушке…
— А если региональную войну во имя веры?
— Да уже с пяток таких запустили. Воюют, а результат тот же…
Как-то не заметив того, от обычной болтовни они перешли к обсуждению рабочих вопросов.
— Социальное потрясение…
— Было. Возрождение задумывалось совсем иначе…
— И что?
— Устаревшая система рухнула и дала путь тому, что привело к падению веры и, как следствие, Его позиций. Так что Социальными потрясениями больше не балуемся. Табу.
— Тогда культурная революция?
— Было. Из последнего — сексуальная…
— Да уж… — Алавур вспомнил, как радостно потирали демоны свои волосатые лапы на заслушивании результатов этой активности. Тогда, говорят, Его Святость даже своих креативщиков заподозрил в сговоре с бесами и самим… Чье имя здесь старались не упоминать.