К числу наблюдений Питея, произведенных им в северных странах, может быть также отнесено и сохраненное Гиппархом, со ссылкой на Питея, определение пункта Северного полюса на небе, в котором нет никакой звезды, но который образует состоящими к нему ближе всего звездами почти правильный четырехугольник. Этими звездами были β Малой Медведицы, а также α и χ Дракона. Точка Северного полюса в середине IV в. до н. э. была ближе всего к звезде β Малой Медведицы, в то время как ныне она удалена от звезды α этого созвездия лишь на градус.
По возвращении из Британии, как об этом со слов Полибия сообщает Страбон (II, 4, 1), Питей прошел по северному берегу Европы вплоть до р. Танаиса. Наряду с этим, вызвавшим большие недоумения сообщением, которое Страбон, как и прочие исходящие от Питея сведения, объявляет ложью, сохранились и другие, более определенные свидетельства о его путешествии и наблюдениях у северных берегов Кельтики. Так, Диодор и Плиний с его слов сообщают о "скифских" берегах и островах, близ Кельтики на Северном океане, где в больших количествах собирается местными жителями янтарь. Естественно, что побывавший у северных берегов Кельтики Питей интересовался также обстоятельствами происхождения янтаря - важной статьи древней торговли Западного Средиземноморья с северо-европейскими странами.
Как мы убедились выше, в более древние времена треки располагали лишь чисто легендарными данными о р. Эридане, близ устья которой родится янтарь, да обладали смутными сведениями о тех путях, по которым он проникал в Средиземноморье. Поэтому все более точные сведения об этих местах, сообщаемые Диодором, а также Плинием, без особых колебаний могут быть отнесены к Питею. Последний, несомненно, полагал, что к востоку от Кельтики, границу которой он помещал на Эридане-Рейне, начинается Скифия. Германские племена еще не обособились в IV в. до н. э. от смешанной кельтическо-скифской среды, к которой принадлежало тогдашнее население Центральной Европы.[18] Скифо-сарматский и кельтский этнический элементы и в более позднее время, во II-I столетиях до н. э., в эпоху древ негерманского этногенеза, были весьма значительны не только к югу, но и к северу от русла р. Дуная и играли в этом этногенезе весьма существенную роль.[19] Нет поэтому ничего удивительного в том, что Диодор и Плиний причисляют к Скифии те берега Северного моря, которые, по словам Полибия, были обследованы Питеем.
Наименования эти вводили многих новейших комментаторов Диодора и Плиния в заблуждение, и считалось, что Питей посетил или по крайней мере получил сведения о прибалтийских странах, которые и более поздними авторами, например Птолемеем, относились к Скифии. Однако различные признаки указывают на то, что страна янтаря, описанная Питеем, не лежала так далеко на востоке. Плиний, очевидно, на основании своих собственных или чьих-либо еще позднейших соображений называет германским племя гвинонов, живших, по словам Питея, на низменном и заливаемом приливом побережье Северного моря, которому он дает наименование Ментономия, или (по более правильному чтению) Метуонии;[20] видимо, ту же самую местность имеет в виду Плиний и в другом месте,[21] называя ее на сей раз Баунонской Скифией и ссылаясь при этом на Тимея, сведения которого также должны были восходить к Питею.
На расстоянии одного дня плавания от названного побережья находится остров, на который в весеннее время волны выбрасывают янтарь, происходящий из "свернувшегоса" моря. Жители острова употребляют его в качестве топлива и для продажи. Плиний, придает этому острову янтаря имя Абалус, другими авторами засвидетельствованное как Абалция, Балтия, Басилея и Глессария. Если в последнем из этих наименований звучит в латинской передаче соответствующее англосаксонскому glaer (французское clair) древнекельтское наименование янтаря glaesum, то прочие наименования этого острова представляют из себя варианты какого-то местного имени, в котором мы вправе слышать отголосок имени Балтики. Диодор, называющий остров Басилеей и передающий о нем сведения, аналогичные тем, которые содержатся у Плиния, добавляет, что жители острова переправляют янтарь на континент, откуда он посредством торговли доставляется в средиземноморские страны.[22]
Что касается до отождествления этих труднолокализуемых местностей, то к вышеизложенным описаниям Диодора и Плиния более всего подходят в качестве Метуонии современная Ютландия, а в качестве острова Абала - Гельголанд, отвечающий условиям как по своему положению на море на расстоянии одного дня пути от материка, так и по нахождению на нем янтаря. Хотя, разумеется, в данном случае, как и в случае с о. Туле, речь могла идти о более или менее отвлеченных и легендарных представлениях, основанных, однако, скорее всего именно на указанных только что реальных данных. Вообще же о. Абал, быть может, не более реален, чем те Электридские (т. е. Янтарные) острова, которые Аполлоний Родосский по связи их с устьем р. Эридана поместил в глубине Адриатического моря,[23] но которые ассоциируются также и с островами у берегов Фрисландии.
19
S. Vernadski. Der Sarmatische Hintergrund der germanischen Völkerwanderung. «Saeculum», 2, 1951, Heft 3, стр. 340 сл.