Если описательная часть "Географии" Страбона и построена по принципу перипла в угоду традиции, сложившейся еще в ионийскую эпоху, то Страбон все же ни на минуту не забывает о том, что его "География" - это география земного шара. Что же касается Помпония Мелы, а в значительной степени и Плиния, то несмотря на вводные заявления или на отдельные замечания, разбросанные в "Хорографии" и в "Естественной истории", их землеописания - это, как и у ионийцев, география земного диска или, точнее, того, что римляне называли "кругом земель" (orbis terrarum).
Если и согласиться с тем, что географические сочинения Мелы и Плиния основывались преимущественно на латинских источниках, - мнение, которое, однако, не так легко было бы обосновать ввиду недостаточности прямых данных, с одной стороны, и многочисленных следов использования греческой литературы, с другой, - пришлось бы принять, что эти латинские источники представляли собой компиляции греческих периплов и землеописаний, возникших, вероятно, в большинстве случаев в эллинистическую эпоху, но содержавших данные, восходящие к древнеионийской науке.
"Хорография" Помпония Мелы была составлена не позже 43 г. н. э., что явствует из содержащегося в ней указания на предстоящий триумф императора Клавдия в связи с Британской экспедицией (II, 96). Она является не только наиболее ранним чисто географическим сочинением, сохранившимся в латинской литературе, но и отличается при всей ее компактности всеобъемлющим характером. В этом смысле она могла бы быть сопоставлена лишь с "Географией" Страбона, от которой разнится не только объемом и отсутствием интереса к математической и астрономической географии, но также и тем, что Мела не ставит перед собой утилитарной цели. Его сочинение не могло служить для практических надобностей полководца или торговца ввиду отсутствия в нем путевых подробностей и указаний на разделяющие те или другие пункты расстояния. "Хорография" Мелы могла служить поучительным и занимательным чтением, удовлетворяя лишь наиболее общим и отвлеченным географическим интересам. И в этом смысле отсутствие у Мелы внимания к теоретической географии представляется чрезвычайно характерной чертой; оно свидетельствует не об индивидуальных склонностях автора "Хорографии", а о принципиальном отрицании значения теории, которое в качестве реакции на контроверзы и практические затруднения, стоявшие перед александрийской математической географией, давало себя достаточно остро чувствовать уже и в рамках греческой науки в трудах Полибия, Посидония, Диодора. Что же касается римской литературы, то ей ввиду слабого развития математических знаний отсутствие интереса к теоретическим вопросам и математическим расчетам свойственно в еще большей степени.
Характер изложения, да и сам материал, наполняющий "Хорографию", равно как и большей частью далеко не случайные ошибки Мелы, убеждают во множественности и разнообразии его источников. В их числе был перипл, содержавший описание средиземноморского берега, типа перипла Пс. Скилака и землеописание, располагавшее данными, восходящими к "Землеописанию" Гекатея, однако переделанное и дополненное на основании приобретений греческой науки после Эратосфена. Помимо того, текст "Хорографии" изобличает во многих случаях пользование ее автором картой, однако не греческой картой типа карты Гекатея или Дамаста, а римской картой-дорожником - образцом нового типа географической литературы, возникновение которого обязано всецело потребностям римской военной администрации.
Возникновение подобных карт относится к последним временам республики и связано с римской экспансией на западе и востоке; плодом же этой картографии следует считать знаменитую карту мира (orbis pictus) Випсания Агриппы, начертанную после его смерти в качестве фриза на портике Випсания в Риме по распоряжению Августа.[1]
Карту Агриппы следует предполагать и в более доступном для обозрения и пользования виде, - на таблицах, подобных таблицам известной Tabula Peutingeriana или Itiuerarium Antonioni, ближайшим оригиналом-источником которых и являлась, несомненно, карта Агриппы. Судить о ней, помимо прямых ссылок Плиния или косвенных следов пользования ею у Плиния. и Мелы, позволяют еще такие документы, вышедшие из-под пера римских чиновников, как Divisio orbis terrarum и Dimensuratio provinciarum, составленные, как это явствует из сопоставления их данных с соответствующими данными Плиния, по карте Агриппы.[2]