Я сидел на иголках все полчаса, что мы ехали на кладбище. Движение на заднем сидении повторялось несколько раз, но все же, мы доехали до высокого железного ограждения, посреди ничего. Водитель вежливо попрощался. Я улыбнулся ему, отстегнул ремень безопасности и всё-таки не удержался — взглянул на заднее сидение. Там действительно сидел человек.
Не Рекоза, и даже не Никита. Просто спящий мужик, лет сорока.
— У вас же было в приложении сказано, что с попутчиком? — переспросил водитель.
— Да, да, — я кивнул. — Конечно.
— Сейчас этого ёбика дальше по трассе повезу, — хмыкнул водитель. — До следующего посёлка.
— Ну, удачи вам! — я вышел из машины. Такси двинулось дальше. Я подставил лицо холодному, ночному дождю. Здесь он был куда менее яростным, чем в городе. Постоял так пару минут, а затем двинулся в сторону Сёминой могилы. С моей головой всё было в относительном порядке. Частично потерянное зрение уже могло меня убить.
Я направился мимо сотен разнообразных надгробий и ограждений, в сторону могилы Семёна. Дождь залил все тропинки и мои ноги погружались в грязь, почти по самую щиколотку. Кладбище заметно разрослось после моего прошлого приезда, когда я навещал Семёна. Хотя, казалось бы, прошло меньше года. И всё же, я брёл вперед, и касался рукой всё новых и новых надгробий, словно здороваясь и знакомясь с будущими соседями. Иногда мне удавалось выхватывать из темноты фотографии и даты на табличках — когда сверкала молния. Большинство свежеиспеченных трупов было моложе меня. Шутка в том, что старики умирали чаще — так часто, что хоронить их стало совсем невыгодно.
Мне в лицо ударил свет фонарика. Я даже не думал хвататься за ствол, просто остановился, прикрыл глаза.
— Нарица, это я! — услышал я голос Ларисы. И поспешил к ней.
Старая подруга милостиво направила луч счета мне под ноги, и через пару минут, я добрался до неё. Она стояла у могилы Семёны, разумеется, разрытой. Бледная, как смерть, но хотя бы сухая. В правой руке она держала фонарик, в левой зонт. Лариса не стала наряжаться на свидание к бывшему парню, так что была одета в высокие старые сапоги без каблуков, джинсы и свитер. Я стоял перед ней, в спортивных штанах и футболке, вымокший с головы до ног. Сёма лежал рядом, хотя от него уже и мало что осталось. Гроб вскрыли и перерыли всё, что ещё могло там быть. Рекоза надеялась найти жесткий диск у мертвеца. Она и представить себе не могла, как близко подобралась к решению.
— Что… ты знаешь, что случилось? — спросила Лариса, глядя на своего бывшего.
— Случилась Рекоза, — ответил я. Огляделся по сторонам. Вроде бы, ничего подозрительного вокруг не было. Но я уже не мог доверять своему зрению, тем более в темноте. — Я расскажу тебе всю правду, и, надеюсь, что ты мне поверишь.
— Может сядем в машину? — предложила моя лучшая подруга. — Я арендовала, чтобы не переживать из-за такси.
Мне не удалось сдержать усталый нервный смех. Лариса просто арендовала машину.
— Не хочу запачкать тебе салон, — усмехнулся я, стараясь не дать злости снова расползтись по телу.
— Блядь, Нарица! — Лариса сжала кулаки. — Ты… сука, ты можешь перестать себя вести как долбоёб?
Я вздохнул. Она была права. Я кивнул, потом уселся на корточки рядом с разрытой могилой. Хорошо, что Рекоза решила не вытаскивать гроб, а сама спрыгнула в могилу. Достал телефон, включил подсветку. Посветил на выглядывающий из воды череп.
— Прости. Мне бы хотелось обсудить это здесь. Только втроём.
Лариса покачала головой, сложила руки на груди. Она ждала.
— После этого, мы пойдем к тебе в машину и я даже попрошу тебя, добросить меня до города. Ладно?
— Ладно, — Лариса отвернулась, чтобы не смотреть на Семёна. Я её уже не понимал. Точнее, я понимал её той частью мозга, что ещё воспринимала реальность со всеми её социальными условностями. Но что-то внутри меня отказывалось понимать, почему Лариса не рада. Сейчас Семён был ближе к ней, чем последние несколько лет. Земляная преграда исчезла, благодаря Рекозе.
— Лёха мёртв. Я его убил.
— Что?
— Лёха написал вирус, специально для андроидов. Чтобы они стали его армией, понимаешь?
— Блядь, Нарица, ты с ума сошёл? — Лариса отступила на шаг, прочь от меня и могилы.
— Я убил его, потому что это уже слишком. Потому что… это всё ещё не тот путь. И ты, и Лёха, вы просто хотели найти легкий выход.