— Да, госпожа.
Бардо, стоявший рядом с Рекозой, тоже покачал головой. Он кусал губы и смотрел куда-то в сторону. Не хотел встречаться взглядом ни со мной, ни со своей хозяйкой. Я понимала, что должна была сказать им всем что-то ободряющее. Я ведь рыцарь, это мой долг, вести в бой тех, кто мне доверился. Но я смотрела на ковёр из живого, дышащего мяса, и не могла найти слов.
— Я не справлюсь без вас, — только и смогла выдавить я. Барк кивнул. Остальные молчали. — А дом Икс не справится без всех нас. И… клянусь вам, увидев то, что перед нами, я больше всего на свете хочу вернуться в поля и убивать битлингов.
Сэм усмехнулся. Торк тоже позволил себе небольшой смешок. Барк, Доу и Донован только покачали головой. Бардо смотрел на Рекозу, а та на меня.
— Если бы это "проклятие" дома Икс угрожало деревне рядом, я бы смогла найти слова, — честно призналась я наёмникам. — Но оно, кажется, останется здесь до конца веков. И, мы никого не спасаем, парни. Мы просто…
Я бросила взгляд на Рекозу. Что я должна была сказать? Мы просто помогаем друзьям вернуть их дом? Мы просто убиваем чудовищ, потому что это лучший способ заслужить имя и славу и предстать перед бароном Лукаром? Я коснулась носком сапога всхлипывающего мяса на полу. Мясо отдернулось, видимо, в страхе, что я его пну. Тогда я поняла.
— Мы здесь, чтобы тварь, сделавшая это со слугами, узнала, что такое страдание, — наконец сказала я. — Барк, ты помнишь Бернарда, нашего сенешаля?
Барк кивнул. Храбрый наёмник служил ещё моему доблестному отцу и бывал в нашем замке. Остальные смотрели на мужчину, пытаясь понять, о чём мы говорим. Бардо, по какой-то причине, тоже закивал мне, хотя вряд ли мы когда-то приглашали дом Икс к себе.
— Мы будем мстить, Барк, — сказала я. — Мы убьём Игозе, и если получится, сделаем это так медленно, чтобы души всех, кто сейчас лежат под нашими ногами, были довольны. Мы будем мстить, чтобы ни одно чудовище не могло тронуть тех, кого мы оставили дома. Я буду сражаться за старика Бернарда.
— За старика Бернарда, — Барк угрюмо поднял копье к потолку. Бардо хищно усмехнулся. Дюран и Торк ударили копьями в щиты. Сэм мрачно кивнул. Мы были готовы.
— Ультима, рядом, — скомандовала я, и сука поспешила ко мне. Мы шли первыми. Я не вынимала из ножен меч, вместо этого, сжимала в правой руке собственное копье. Мы шли по пустым, наполненным стенаниями коридорами, и старались не смотреть себе под ноги. Я надеялась только на то, что в отличие от прочих чудовищ, населяющих эти оставленные богами земли, Игозе не станет окружать себя слугами и ловушками. Ультима зарычала, когда мы подошли к высоким, окованным серебром дверям. В моем замке, за ними была библиотека.
— Что там? — шепнула я Рекозе. Та тихо рассмеялась.
— Библиотека, — ответила она. Я решила, что у меня не так много времени удивляться подобным чудесам.
— Бардо, открой двери и в сторону, — сказала я. Мужчина бросил короткий взгляд на лучницу, но та молча кивнула и Бардо повиновался. Он пнул дверь, открывая нам вид на то, что когда-то было библиотекой.
Столы и шкафы были разгромлены, а книги лежали на полу. В центре зала возвышалась гигантская бадья из плоти и костей. Десятки глаз и ртов покрывали бадью, глядя на нас с ужасом и взывая нас к милосердию. Из бадьи показалась седая голова.
— Бертрам… — неуверенно выдохнула я. Старик выпрямился, и из бадьи на пол полилась чёрная, густая кровь. От нижней челюсти до живота сенешаля зияла неровная, вертикальная рана. Рана раскрывалась и закрывалась, в такт дыханию чудовища, и вместо лёгких и рёбер внутри Бетрама были лишь беснующиеся, хитиновые хоботки. Руки Бертрама были обглоданы до костей, и непонятно как эти кости еще свисали с плечей, едва скрепленные между собой тонкими полосками сухожилий. Старик открыл рот и чёрная кровь потекла по подбородку. Я метнула копьё — с трёх метров невозможно было промахнуться, а тварь и не думала защищаться — и оно вонзилось в шею Игозе. Я вынула из ножен меч, сделав осторожный шаг вперёд. Прикрывая лицо щитом, я пыталась понять, что же предпримет чудовище, но Игозе ждал. Ультима глухо рычала, но не решалась переступить порог библиотеки. Я сделала ещё один осторожный шажок и над моей головой просвистело две пущенных одновременно стрелы. Они вонзились в голову Игозе и тогда чудовище решилось. Бывший сенешаль ловко выпрыгнул из бадьи, приземлившись не на ноги, а не скрюченные и переплетённые тела слуг. Он опирался на этот чудовищный хвост из трёх или четырех человек, безруких, кровоточащих, лишённых глаз и ушей. Четыре головы, с зияющими провалами тут и там, беззвучно открывали рты и волочились следом за хвостом, будто погремок на хвосте гадюки. Бертрам рассмеялся, глядя мне в глаза.