"...Жесткая линия Сталина не допускать того, что могла бы использовать Германия как повод для развязывания войны, оправдана историческими интересами социалистической Родины. Но вина его состоит в том, что он не увидел, не уловил того предела, дальше которого такая политика становилась не только ненужной, но и опасной. Такой предел следовало смело перейти, максимально быстро привести Вооруженные Силы в полную готовность, осуществить мобилизацию, превратить страну в военный лагерь. Следовало, видимо, тянуть время где-то максимум до июня (1941 года. - А. С.), но работу, какую можно вести скрытно, выполнить еще раньше. Доказательств того, что Германия изготовилась для военного нападения на нашу страну, имелось достаточно - в наш век их скрыть трудно".
Рихард Зорге еще 5 марта 1941 года переснял и отправил в СССР фотокопии совершенно секретных документов - телеграмм Риббентропа немецкому послу в Токио Отту о запланированном нападении Германии на СССР во второй половине июня. 21 мая сообщил точные данные о сосредоточении на западных границах СССР 150 немецких дивизий, а 17 июня, за пять дней до нападения, преодолевая неимоверные трудности, рискуя жизнью, сумел передать в Москву короткое, но в высшей степени важное сообщение: война будет начата 22 июня [Колесникова М., Колесников М. Рихард Зорге. М., 1971, с. 244 - 247].
Тем не менее наши войска не были своевременно приведены в боевую готовность. А в то же время им запрещалось вести огонь по немецким самолетам-нарушителям.
С октября 1940 года до июня 1941 года Государственную границу СССР нарушило 185 самолетов. Хорошо известно, что немецкие самолеты фотографировали военные объекты.
461 нарушителя границы в мае и июне 1941 года задержали пограничники [См.: Тот июнь... - Известия, 1986, 21 июня]. Диверсионные группы с оружием и радиостанциями забрасывались на нашу территорию. Словом, версия о "внезапном нападении Германии на СССР" не может быть принята безоговорочно, на деле все было гораздо сложнее. Дезинформацию советской стороны успешно осуществляло германское верховное командование, фабрикуя материалы, которые попадали на стол к Сталину.
Убежден: если бы не просчеты Сталина, то войска вермахта, даже проникнув на нашу территорию, не дошли бы до Ленинграда и Москвы. Роковые ошибки, допущенные накануне войны, обернулись трагедией окруженных армий; историки лишь глухо упоминают об этом, хотя у нас не одна армия находилась в окружении: в 1941 году - в районе Умани, под Киевом, в районе Вязьмы, в 1942 году - в районе Харькова.
Оценить роль Сталина в войне отнюдь не просто. Но великим полководцем он не был. Допускал крупные просчеты в руководстве вооруженной борьбой с начала войны до осени 1942 года. Но в дальнейшем, опираясь на профессиональные знания военных, успешно освоил опыт современной войны и как Верховный Главнокомандующий и председатель ГКО сыграл важную роль в завоевании победы советского народа.
Если говорить о великом полководце второй мировой войны, то им был четырежды Герой Советского Союза Георгий Константинович Жуков. Международное издание "Иллюстрированная история второй мировой войны" (Лондон, изд-во Пернелл, 1966 - 1968) озаглавило посвященный ему 16-й выпуск 2-го тома "Генерал, который никогда не проигрывал сражений". И это справедливо.
Обратимся теперь к событиям 1942 года. Гитлеровскому командованию вновь удалось дезинформировать Сталина.
Еще в книге "Сталинградская битва", моей докторской диссертации, я писал по этому поводу: "В ряду мероприятий гитлеровского командования... не последнее место занимал план фиктивной операции "Кремль". Ее цель дезинформация советского командования в отношении немецких планов на летнюю кампанию 1942 г.
Операция "Кремль" была разработана по указанию ОКХ (генерального штаба сухопутных сил. - А. С.) и Гитлера штабом группы армий "Центр". В приказе о наступлении на Москву, подписанном 29 мая главнокомандующим фельдмаршалом Клюге и начальником штаба генералом Велером, войскам группы армий "Центр" ставилась задача: "...прочно овладеть территорией вокруг Москвы, окружив город..." Для достижения этой цели в приказе ставились конкретные задачи 2-й, 3-й танковым, 4-й, 9-й армиям и 59-му армейскому корпусу. Начало той и другой операции (фиктивной - "Кремль" и подлинной "Блау", прорыва на юг для захвата Кавказа. - А. С.) по времени совпадало.
Противником было сделано все, включая радиодезинформацию, чтобы план операции "Кремль" стал известен командованию Красной Армии. В какой-то мере эта хитрость удалась врагу..." [Самсонов А. М. Сталинградская битва. М., 1982, с. 53] Хотя еще 23 марта органы госбезопасности сообщили в ГКО: "Главный удар будет нанесен на южном участке с задачей прорваться через Ростов к Сталинграду и на Северный Кавказ, а оттуда по направлению к Каспийскому морю. Этим путем немцы надеются достигнуть источников кавказской нефти" [История второй мировой войны. 1939 - 1945. В 12-ти т. М., 1975, т. о, с. 112].
Летнее отступление 1942 года не было неизбежным, но Сталин не поверил точным данным советской разведки.
Знаменитый приказ No 227 наркома обороны СССР от 28 июля 1942 года в литературе называется "Ни шагу назад!", но он до сих пор не опубликован полностью (в готовящемся 4-м издании "Сталинградской битвы" постараюсь привести его без каких-либо изъятий). Ибо он обнаженно и прямо говорил, что страна оказалась в отчаянном положении, что дальше отступать нельзя. Ветераны войны знают: он был очень суровым. Тем не менее он был необходим в сложившейся тогда обстановке. И во многом способствовал перелому на фронте. Ведь, например, 126-я стрелковая дивизия во главе с командиром полковником В. Е. Сорокиным легла костьми на оборонительном рубеже, но не отошла.
Судьбы наших войск, которые вели бои в окружении, на дальних подступах к Сталинграду, не менее трагичны. Я запросил военные архивы, выясняя судьбы 33-й гвардейской, 181-й и 192-й дивизий, но мне ответили, что никаких документов не сохранилось, все они были уничтожены, пока войска находились в окружении.
Кстати, первые работы, посвященные судьбам окруженных армий, принадлежат перу литераторов, а не историков.
("Зеленая брама" Е. Долматовского. Я считаю эту книгу ценной.)
Но здесь надо напомнить, что изучать историю нельзя только по романам и кинофильмам. Сглаживают подлинные факты минувшего и те историки, которые не преодолели субъективизма и привержены лакировке событий.
С трактовкой событий прошлого в художественных произведениях историк не всегда может согласиться, но многое раскрыто и исторически верно, с большой силой.
Остановлюсь в этой связи на романе И. Стаднюка "Война". Роман подробно анализирует трагическую судьбу первого командующего Западным фронтом генерала армии Д. Г. Павлова и его ближайших помощников генерал-майоров Н. А. Клыча, В. Е. Климовских, А. Т. Григорьева и А. А. Коробкова. Они на девятый день войны были отстранены от выполнения своих обязанностей и предстали перед военным трибуналом. Увы, на многих страницах романа звучат мотивы сугубой виновности бывших руководителей Западного фронта в критическом военном положении страны. Так, читателю внушается, что именно командование было повинно в неполной боевой готовности войск Западного фронта, а затем - и в преступной неспособности руководить ими в развернувшихся боях. Удивляет страшное по своей обнаженности высказывание, когда, парируя возражения Тимошенко о невозможности сговора Павлова с фашистами, Мехлис говорит: "Мы ведь должны подумать и о том, как объяснить нашему народу и всему миру, почему Красная Армия отступает..." [Стаднюк И. Собр. соч. В 4-х т. М., 1985, т. 4, с. 172] Коварная версия о сговоре Павлова с гитлеровцами была отвергнута Сталиным, но обвинение в преступной бездеятельности осталось. Романист приписывает в какой-то мере такие мысли и самому Павлову: "И ему пришлось, глядя правде в глаза, признать, что в преддверии войны он как командующий округом не сделал многого из того, что обязан был сделать" [Там же, т. 3, с. 449].
Однако, говоря языком юристов, формула "не сделал многого" не равнозначна формулам "преступление", "предательство". В первый день войны около 1200 самолетов нашей авиации было уничтожено на аэродромах и в неравных боях [История второй мировой войны. 1939 - 1945. М., 1975, т. 4, с. 35], связь дезорганизована, управление войсками на какое-то время потеряно. Но произошло это не только на Западном направлении, где противник наносил главный удар.