— Зачем Виталий приедет?
— Понятия не имею, — равнодушно пожала плечами Ника. — Наверное, насчет похорон. Или нужно что-нибудь подписать. Он позвонил, сказал, что хочет приехать. Я не могла заявить, чтобы не приезжал.
Катя посмотрела в окно — дождь перестал.
— Вы завтракали?
— Да. Конечно.
— Мы пойдем гулять, — решила Катя.
Детей нужно держать подальше от Виталия. Так, на всякий случай.
Ника не убивала Вадима, но о том, что творилось в семье, никому знать не стоит.
Не повезло: с Виталием они столкнулись, выходя из подъезда.
— Здравствуйте, — внимательно посмотрел на Катю помощник Вадима. Перевел взгляд на детей и улыбнулся.
Дети дружно и тихо поздоровались.
Их нужно отдать в детский сад. Они стесняются посторонних.
— Бегите, — сказала детям Катя.
Детская площадка была рядом, малыши всегда бежали к ней, когда она выводила их на улицу.
— Вы давно работаете у Вадима? — спросил Виталий, наблюдая за детьми.
Соня запрыгала на батуте, Петя полез на горку.
В прошлом году он упал с горки, насмерть перепугав Катю. Слава богу, никаких травм не получил, отделался парой синяков.
— Давно. Почти пять лет.
— Хорошо знаете семью?
Катя пожала плечами.
Виталий быстро на нее посмотрел и отвернулся, снова уставился на детские аттракционы.
— В пятницу соседи видели около их дома женщину. Там, на даче. Не знаете, с кем Вадим мог там встречаться?
— Понятия не имею. Полиция меня об этом уже расспрашивала. — Катя помолчала и спросила: — Женщина была молодая?
— Предположительно да, — быстро улыбнулся Виталий. — Близко ее никто не видел, но по виду вроде бы не старушка.
— Вы пытаетесь сами найти убийцу?
— Ну… Сказать, что я ищу убийцу, преувеличение. Но я бы хотел знать, кто убил Вадима.
— Вы дружили?
Петя залез на качели, Соня перебралась на горку.
— Нет. У нас были деловые отношения.
— Его могли убить… — Катя попыталась найти подходящее определение. — Соперники по бизнесу?
— Насколько мне известно, таких конкурентов, которые пошли бы на убийство, у нас не было. — Виталий ответил серьезно. — Но мне, может быть, известно не все. А у вас есть предположения?
— Никаких, — вздохнула Катя. Помолчала и спросила то, что ее действительно волновало: — У Ники будут деньги на жизнь?
— Будут. Как пойдет дальше, неизвестно, но сейчас фирма держится. Пока фирма приносит доход, Ника будет получать свою долю.
— Вам нравился Вадим? — неожиданно спросила Катя.
— Нет! — быстро ответил Виталий и усмехнулся. — Но я не девушка.
— Я девушка, но мне он тоже не нравился.
Не надо было этого говорить. Катя пожалела, что не сдержалась.
Виталий наконец пошел к подъезду, Катя вернулась к детям.
Когда через полтора часа она с детьми вернулась домой, Виталия уже не было. Он приезжал, чтобы Ника подписала какие-то бумаги. Ника их подписала, конечно.
Еще окончательно договорились, что похороны будут в субботу.
Хотелось немедленно отдать Нике ключи от ее квартиры, но Катя снова сунула их в карман.
Поработаю до похорон, тоскливо решила она. Потерплю еще два дня.
— Если Аглая позвонит, отсылай ее ко мне, — попросил Прохор, стоя в прихожей. — Не ведись ни на какие ее просьбы, прошу тебя.
Лада видела, что говорить о бывшей тещей ему не хотелось.
— Она не позвонит, — пожала плечами Лада. — С какой стати ей мне звонить!
— Вчера же она тебя задействовала, — усмехнулся муж.
— Она меня не задействовала, я сама напросилась.
— Больше не напрашивайся!
— Не буду.
Прохор вздохнул, взялся за ручку двери.
— Почему тебе так неприятно говорить об Алисе? — не дала ему уйти Лада. — Я же вижу, что тебе неприятно о ней говорить.
Прохор отпустил ручку, помолчал.
— У Алисы были мозги десятилетнего ребенка. Она была абсолютной дурочкой, и мне было с ней потрясающе скучно. Я не должен был на ней жениться. — Он снова помолчал. — Ты не представляешь, как я радовался, когда сбежал!
— Она тебе изменяла?
— Нет, — быстро ответил Прохор. — То есть мне об этом ничего не известно. Мне было с ней скучно, и я не должен был на ней жениться. Мы были очень разные.
Он снова взялся за ручку двери и снова ее отпустил.
— Когда я с Алисой жил, мне все время казалось, что мной ненавязчиво управляют. Это было… даже жутковато. Я правда был счастлив, когда сбежал.