— Бывшая теща, — объяснил он Ладе.
— Я поняла.
— Я ее почти не помню. Я нечасто ее видел, — Прохор взялся за ручку двери. — Она не верит, что Алиса сама это сделала.
— Ее можно понять. — Лада встала с пуфика и прижалась к Прохору. — Самоубийство всегда вызывает недоверие. Особенно у близких.
Прохор обнял жену одной рукой.
— Ты поедешь туда?.. Будешь искать убийцу?
Даже если Лада не слышала весь разговор, не уловить главного она не могла. Это каждый дурак бы уловил, а Лада не была глупой.
— Я что, с ума сошел? — зло спросил Прохор. — Я еду на работу! Послушай, ну хоть ты меня не мучай! Алиса сделала это сама!
Он повернул ручку, приоткрыл дверь и помедлил. Хотел объяснить, что еще в пятницу понял, что крыша у бывшей жены окончательно поехала. Человек в здравом уме не может утверждать, что никогда не проезжал там, где его зафиксировала камера видеонаблюдения.
Ничего объяснять Прохор не стал. Ему не хотелось ни говорить, ни думать о бывшей жене.
Он поцеловал Ладу и наконец вышел из квартиры.
Квартира у Ники была огромная. Вадим купил эту квартиру перед женитьбой, Катя была поражена, когда впервые пришла к подруге в гости.
Она тогда за Нику порадовалась, но и позавидовала, если честно.
К тому времени они уже не встречались так часто, как пять лет до этого, но и тогда Ника оставалась для Кати очень близкой.
Они пять лет в университете сидели рядом и делились своими тайнами.
Потом Ника вышла замуж, а Катя все свободное время проводила со своим тогдашним парнем.
А потом все изменилось, и в Катину жизнь вошел кошмар.
Ключи от квартиры у нее были, но Катя позвонила в дверь. Ника открыла заплаканная, бледная.
Катя подругу и понимала, и нет. Понимала, потому что подруге пришлось пережить ужас, когда Вадим выгнал ее из дома и запретил видеться с детьми. Такой стресс бесследно не проходит.
А не понимала, потому что сейчас все плохое было позади. Вадима больше нет, пора перестать рыдать, не пугать детей.
Следом за матерью к двери подбежал Петя, уткнулся Кате в ноги. Она прижала его к себе, погладила. Примчалась Соня, уткнулась в Катю с другой стороны.
— Из полиции больше не звонили? — спросила Катя.
Подруга покачала головой — нет.
— Звонила свекровь.
— Приедет?
Ника снова отрицательно покачала головой.
Катя достала из тумбочки-обувницы домашние тапочки, переобулась и тревожно посмотрела на подругу.
— Она знает?..
— Нет. Кажется, нет.
Самое страшное произошло в пятницу. В тот день Вадим выгнал Нику, а уже тем же вечером он не мог разговаривать ни с кем, кроме дьявола.
Его уже не было в живых.
У него не было времени рассказать матери о том, что происходит в его семье.
Ну и отлично!
— Пойдем играть, — позвал Петя.
— Через пять минут, Петенька, — пообещала Катя. — Мне нужно поговорить с мамой.
Когда позвонили из полиции, Ника с детьми пряталась у Кати на даче. Подруга боялась отвечать на вызов с незнакомого номера, но Катя настояла, чтобы она ответила. И видела, как Никино лицо бледнеет еще больше.
Они тут же вернулись в Москву и отвечали на какие-то вопросы, и Катя боялась, что подруга упомянет про нелады в семье, но Ника ничего лишнего не сказала.
Она плакала и честно отвечала на вопросы.
Она не знала, кто мог желать смерти ее мужу.
Она вообще мало знала о его делах, муж с ней проблемами не делился.
— Как ты думаешь, кто его убил? — тихо спросила Ника, проходя на кухню.
Вопрос был риторический, подруга понимала, что Катя знает не больше ее.
— Кто бы ни убил, он сделал хорошее дело! — в сердцах сказала Катя. Тихо сказала, чтобы дети не слышали.
— Грех так говорить!
— Нет! — отрезала Катя. — Грех было его терпеть!
Ника ухитрилась долго быть счастливой. Прощала Вадиму грубость и смотрела на него любящими глазами.
Как будто Бог лишил ее разума.
— Звонил какой-то Виталий, — подруга включила чайник. Когда тот закипел, заварила для Кати растворимый кофе, подвинула чашку. — Сказал, что он помощник Вадима. Предложил взять на себя похороны. Я согласилась.
— Правильно.
— Свекрови это может не понравиться. Скажет потом, что я похороны мужа на чужих людей спихнула.
— Черт с ней!
Петя не выдержал, вбежал на кухню и дернул Катю за руку:
— Ну пойдем! Ты же обещала!
— Пойдем, — Катя отпила кофе и встала. — Во что будем играть?