Никаких окон — мешают шумоизоляции. Я жалею о них ранней осенью, когда пейзаж в парке «Кулхэма» прекрасен, как Стандартная Теория, и сейчас, летом, когда кондиционеры не справляются с духотой.
Тем утром я сидел в лаборатории, слушал классический джаз и не думал о погоде. Представлял, что на улице светит майское солнце, а от Темзы тянется приятная прохлада.
Проверил оборудование, включил вытяжку и в ожидании гостей пил чай.
Сначала сержант привел Крейга Пугало и Косого Марти — мое пристрелянное оружие. Бывалые вояки рассказывали, что любимые винтовки стреляют точно, даже когда дрожит рука. Дескать, за время знакомства у человека и оружия появляется родственная связь. Так вот, у меня с Крейгом и Марти была похожая ситуация. Стоило спустить курок, они сами находили цель и расходовали нужное количество припасов. Мазали, конечно, но в пределах погрешности.
На результатах этих парней строилась теория боевой филологии.
В тот день я особенно рассчитывал на точность.
Комиссия зашла ровно в десять. Куратор представил нас и откланялся. Проверяющие сели, достали ручки, блокноты и застыли в ожидании. Честное слово, они сидели, как в зрительном зале, не подозревая, что играют роль мишеней. Неужели в министерстве не предупредили?
Дама лет пятидесяти, специалист финансового департамента, в деловом костюме и очках, все время поправляла юбку. Я вспомнил о стоящих у микрофонов ребятах — им, пожалуй, все равно, сколько лет женщине. Но тюремное воздержание стирает сексуальные условности. И все равно: бояться ей стоило не того.
Прыщавый молодой человек уткнулся в наладонник и не обращал внимания на обстановку. Аспирант из Оксфорда, наверняка прислан вместо научного руководителя, чтобы оценить изобретение свежим взглядом.
По другую руку от дамы щурился и чесался за ухом старик — глава комиссии, профессор, член Лондонского Королевского Общества. Изначально на место корифея обещали Чета Шеминга. Возможно, в Управлении науки и технологий узнали о нашей дружбе и решили не искушать обоих.
— Мистер Шеминг не смог прийти, — громко сказал старик, — он улетел утренним рейсом на конференцию в Сакраменто.
— Рад видеть вас на его месте, сэр, — я поклонился, чем вызвал почтительный кивок в ответ.
Музыка в колонках стихла, динамики подрагивали еле заметным фоном. Сидящий в углу сержант отложил газету. Он часто сторожил подопечных в лаборатории и знал о главном правиле эксперимента — молчать.
— Если все готовы, начнем. — Я говорил стоя, как конферансье перед публикой. — Достопочтенные члены комиссии, обратите внимание на спинки ваших стульев. Там висят наушники — пожалуйста, повесьте их на шею. Если почувствуете боль или недомогание, немедленно закройте уши.
Я сделал жест, как бы приглашая Крейга и Марти на сцену. Без аплодисментов отошел к стене и еще раз осмотрел помещение — ни дать ни взять подпольный концерт. Сел за пульт, вывел ползунки микрофонов на «шестерку». Гряда динамиков отозвалась тихим фоном — я запустил магазинный гул в Сохо. Махнул ребятам — «давайте!».
Они начали нерешительно, стесняясь посторонних. Форсаунд колебался между двойкой и тройкой. При подготовке арестанты брали с места в карьер, накрывая выражениями на самом взлете эксперимента. Ничего, разойдутся. За несколько минут до начала, пока сержант ходил в туалет, я дал парням хлебнуть из карманной фляжки. Говорят, артисты поступают так же.
— Это не сборная по футболу, а стадо кашмирских коз, — начал Крейг. — Вы посмотрите, кто играет за Англию — ни одного белого!
— Все из-за shitty правительства, — поддержал Косой, — таких слюнтяев, как наш премьер-министр, я не видел даже в младших классах школы. А у нас, поверь, учились полные dorks.
Я пустил фоном уличные звуки Ист Сайда. Для продолжения — самое то.
— Иммигрантов вообще нельзя выпускать за пределы фермерских полей. Американцы дали волю приезжим, и смотри, что получилось: была великая страна, а сейчас они ищут дружбы у русских. Завтра, глядишь, к кубинцам на поклон прибегут.
Члены комиссии реагировали слабо. Аспирант не отвлекался от телефона, Мисс Финансы терзала пудреницу и поправляла юбку.
— Я видел парней, которые собирают клубнику в Вест Малинге. У них мозгов столько же, сколько у клубники. Этих crappers нужно паковать в «Хитроу» и багажом отправлять на восток.
Я вывел на пульте звуковую подборку телевизионных новостей. По теории — вызывает вторую степень раздражения. Студент и финансовая дама скривились, черкая в блокнотах. А старик смотрел перед собой и, казалось, не замечал ничего.