— Но мне и вправду все это нравится. Эти вещи делают меня счастливой.
— Ты умеешь радоваться мелочам — именно это и заставляет меня любить тебя еще больше. Большинству для счастья требуются дорогие машины и дизайнерская одежда. А тебе хватает блинчиков. И снега.
Я придвигаюсь поближе к нему, и наши тела соприкасаются.
— Ладно. Забудь о любви. Когда тебя впервые потянуло ко мне?
Гаррет хохочет.
— В первый же вечер.
Я в шоке смотрю на него.
— Шутишь? Я провела весь день в дороге и была вся грязная.
— Не-ет. Ты выглядела чертовски соблазнительно, Джейд. Обрезанные шорты демонстрировали твои загорелые и сексуальные ноги. А та белая облегающая майка подчеркивала твою грудь, которая, кстати, довольно большая для девушки твоего роста. А твои волосы были собраны в небрежный, но очаровательный хвостик. — Гаррет целует меня. — Даже воспоминания о тебе заводят меня.
— Нет, ты все-таки шутишь. Потому что я жутко смутилась, когда ты появился возле машины Райана. А когда он попросил тебя о помощи, мне захотелось его придушить. Потом я отругала его. И сказала, что произвела ужасное первое впечатление, поскольку выглядела отвратительно.
— Ну, значит, ошиблась. Ты произвела прекрасное впечатление. Я не мог выкинуть тебя из головы. И потому через час уже стоял под твоей дверью.
Я вспоминаю свой первый день в Мурхерсте. Тогда мне хотелось одного: сбежать обратно домой. К Фрэнку, к Райану, к привычным вещам. Сложно поверить, сколько всего изменилось с тех пор.
— Ну что, пойдем есть блинчики? — спрашиваю я, поднимаясь.
— Вот видишь, как ты радуешься блинчикам.
— О, прости, я не хотела.
— Нет, что ты, мне нравится. Я же только что это сказал.
— Я больше радуюсь не самим блинчикам, хотя просто обожаю их, а тому, что у нас есть эта своеобразная традиция. Будто каждое воскресенье — праздник. Наш общий маленький праздник.
Гаррет опирается о спинку кровати.
— В детстве у тебя не было праздников, да?
— Давай одевайся, и пойдем уже завтракать. Я умираю от голода. — Я отбрасываю одеяло и пытаюсь вылезти из кровати, но Гаррет преграждает мне путь и вынуждает сесть с собой рядом.
— Джейд, просто ответь. Праздновала ли ты что-нибудь? Хоть один раз?
— Конечно. Когда переехала к Фрэнку.
— А до этого, когда была маленькой?
— Не помню. — Я снова пытаюсь встать, но он продолжает удерживать меня. Я вздыхаю. — Мы ведь уже говорили об этом. И — нет. Мама никогда ничего не отмечала, ясно? Я давно привыкла.
— Выходит, ты никогда не праздновала Рождество? Вообще ни разу? — Я слышу в его голосе сожаление.
— Гаррет, заканчивай. Хватит жалеть меня. Можешь сочувствовать из-за алкоголички-матери или из-за того, что мы жили бедно, но не надо сокрушаться из-за того, что я пропустила какие-то там дурацкие праздники. Или дни рождения. Мне наплевать.
Он знает, я вру. Он же заметил, как я обрадовалась той вечеринке в честь Хэллоуина. И я тоже прекрасно знаю, что вру, но все равно продолжаю напускать на себя безразличие. Я так запуталась.
— Тебе стоит знать, что я люблю праздники, а особенно Рождество. Еда, украшения, музыка… Я все это обожаю.
— Хорошо, что меня не будет рядом, чтобы засвидетельствовать это.
— А вот и старая добрая Джейд, — говорит он и наконец-то выпускает меня из кровати. — Сколько времени тебе потребуется на сборы?
— Пожалуй, сегодня минут пятнадцать. Я немного устала из-за того, что ты не дал мне толком поспать.
Я снимаю футболку и бросаю ему.
— Ну да, во всем виноват именно я, — произносит Гаррет, разглядывая меня в черном кружевном лифчике и стрингах в тон. — А твой наряд тут совсем ни при чем.
Я смеюсь.
— Это просто нижнее белье.
— Это не просто нижнее белье. Это дамское нижнее белье.
— Называй, как угодно, но мы не спали полночи вовсе не из-за него.
— Может и так, но с него все началось.
Я надеваю платье. Гаррет помогает застегнуть молнию, а потом целует меня.
— Встретимся внизу. — И он, захватив полотенце, уходит в душ.
Я тороплюсь к себе, надеясь не встретить никого по пути. Учитывая мой наряд, несложно догадаться, что я ночевала не у себя. Хотя все на моем этаже считают, что я встречаюсь с Гарретом, и не осуждают меня, но все равно.
Когда я вставляю ключ в замочную скважину, он застревает. Я кручу его, поворачиваю всеми возможными способами, но он не двигается с места. Он что, просто решил перестать работать? Ведь раньше у меня не было с ним проблем.
У Жасмин — моего куратора — есть запасной ключ, но я не решаюсь заявиться к ней в воскресенье утром в вечернем платье и на каблуках. И потому возвращаюсь в комнату Гаррета.