Гаррет подбегает ко мне.
— Джейд, ты в порядке?
Услышав топот ног в коридоре, я едва успеваю схватить джинсы с футболкой и натянуть их на себя. Дверь до сих пор открыта, и, подняв взгляд, я вижу Жасмин, своего куратора. Она стоит в дверях с выражением ужаса на лице при виде развернувшейся перед ней кровавой сцены. Вокруг нее начинают собираться девочки с моего этажа.
— Он напал на нее! — говорит, увидев ее реакцию, Гаррет.
— Я знаю, Гаррет. Но я обязана сообщить об этом.
Она говорит так, будто ей претит это делать. Словно она боится, что, вызвав полицию, навлечет на Гаррета беду, но ведь он здесь ни при чем. Блейк — вот, кто виноват.
Жасмин достает телефон и выходит в коридор. Другие девушки, перешептываясь друг с другом, следуют за ней.
Руки и рубашка Гаррета запачканы кровью, а глаз в том месте, где по нему ударил Блейк, начинает опухать. Гаррет обнимает меня и крепко прижимает к себе.
— Пожалуйста, скажи, что с тобой все в порядке, — тихо говорит он. — Скажи, что он не обидел тебя.
— Все хорошо. — Я прячу лицо у него на груди.
Через несколько минут раздается вой сирен. Медики уносят Блейка, а мгновение спустя в мою комнату заходят полицейские. Я не успеваю сказать и слова — офицер направляется к Гаррету и надевает на него наручники.
— Гаррет Кенсингтон, вы арестованы за нападение на Блейка Эдвардса...
Офицер продолжает говорить, а я застываю в полном недоумении. Этого не может быть. Гаррет не виноват. Виноват Блейк! А Гаррет лишь защищал меня.
— Нет! Не забирайте его! — кричу я. — Зачем вы это делаете? Он помогал мне!
— Джейд, — произносит Гаррет спокойно. — Все хорошо.
Один полицейский уводит его, а второй остается со мной.
— Мне нужно взять у вас показания. — Он держит блокнот и ручку. — Вы можете рассказать, что здесь произошло?
Мои мысли переносятся к Гаррету с Блейком. Как такое вообще могло случиться?
Офицер ждет ответа. Я слышу, как он повторяет:
— Мисс, мне нужны ваши показания.
— Да, конечно.
Я пересказываю все события, начиная с момента появления Блейка, но офицер ведет себя так, словно это какие-то пустяки, и я еле сдерживаюсь, чтобы не наорать на него.
— То есть, он забрался на вас, но пенетрации не было, да?
Мне становится противно от одного этого слова. К чему вообще этот вопрос? Если не было пенетрации, значит, не было и преступления?
— Он удерживал меня против моей воли, — объясняю я в третий раз. — Он пытался изнасиловать меня. И изнасиловал бы, если б не Гаррет. Вы разве не понимаете? Гаррет помог мне спастись.
— Он сделал больше, чем просто помог. В том-то и состоит суть обвинения.
— Обвинения? Никто даже не знает об этом.
— Отец Блейка знает. Ваш куратор позвонила ему сразу после того, как вызвала нас. Он сейчас в больнице с сыном. — Офицер смотрит на меня так, словно я должна сочувствовать Блейку. — Парню сильно досталось. Вашего друга Гаррета ждут неприятности. Отец Блейка — генеральный прокурор штата Коннектикут. И это кое-что значит.
— Да, я знаю, — тихо говорю я.
Я в курсе, как работает система. Отец Блейка наверняка использует свое положение, чтобы как можно сильнее навредить Гаррету.
— Если еще что-нибудь вспомните, свяжитесь со мной.
Полицейский дает мне карточку с телефоном и уходит.
Я сижу за столом, не в состоянии двигаться или думать. Слышу стук в дверь, и она распахивается еще до того, как я подхожу, чтобы открыть ее.
— Джейд! — Харпер несется ко мне. — Я была у Шона. Жасмин позвонила и все рассказала. Мне очень жаль. Ты как, все нормально?
— Нет. Все совсем не нормально.
Наступает момент проверки нашей дружбы на прочность. Учитывая свой предыдущий опыт, я почти жду от Харпер слов о том, что в моей жизни слишком много проблем, и мы больше не сможем дружить. Так было с ребятами в школе после самоубийства моей матери.
Но вместо этого она обнимает меня. И эмоции, сдерживаемые страхом и шоком, вырываются наружу. Я не могу остановить слезы. Я даже не пытаюсь их удержать.
Харпер приподнимает голову, и я слышу, как она ахает, заметив кровь на стене и полу. Она обнимает меня еще крепче.
— Пойдем ко мне в комнату, — говорит она.
— Харпер, они забрали его. Увели, словно он какой-то преступник. Но он ничего не сделал.
Она снова смотрит на стену. Судя по крови на ней, Гаррет все-таки кое-что сделал.
— Давай поговорим об этом у меня, ладно?
Я отстраняюсь.
— Что они с ним сделают? Чего добьются этими обвинениями? Я ничего не знаю ни о правовой системе, ни о тюрьме, ни о том, как вообще все это устроено.