Получив наглядный жизненный урок и смирившись с правдой бытия, Мерлой двинулся следом, прижимая к груди свёрнутые бурки. Ноша, конечно, не столь приятная, но зато и не такая тяжёлая.
По тракту идти стало гораздо легче, но скорость передвижения всё равно была смехотворной. За день они смогли дойти только до второго тоннеля.
— Никогда не думал, что ходить пешком бывает так трудно, — Фрост в изнеможении опустился прямо на землю.
— Хорошо, что мы до дождя успели, — Мерлой деловито устраивал место для ночлега. С головокружением он смирился и не обращал больше внимания. — Вон как льёт! Промокли бы до нитки.
— Да уж… Вчера снег, сегодня дождь… везёт нам с тобой, приятель!
— Конечно, везёт! Вчера не погибли, сегодня не промокли! Завтра… Фрост, как ты думаешь, мы завтра дойдём до третьего тоннеля?
— Это зависит от многих факторов. Примерно в миле от выезда из этого тоннеля есть небольшой хутор. Если его хозяин никуда не уехал, то мы сможем раздобыть коня и телегу. Или Анха очнётся. Тогда она уйдёт в Митру, а мы с тобой доберёмся гораздо быстрее.
— На телеге? — совершенно по-детски, с надеждой спросил Мерлой.
— Можно и на телеге, — засыпая, ответил Фрост и отключился от земных забот и вопросов мага.
А Мерлою не спалось. Мысли о превратностях судьбы толкались в ушибленной голове, не давая мозгу покоя. За последние два месяца с ним произошло столько событий, сколько не было за пять лет обучения в бурсе: похищение, чудесное спасение, путешествие через весь Лигр, знакомство со сказочным существом — Наксатрой и другими, весьма интересными людьми, участие в тайном строительстве тоннеля, вчерашняя лавина. Страшно, опасно, но так увлекательно. А сколько новых возможностей он открыл по использованию своего дара! Сила, опять же, стала более послушной. Мерлой стал чувствовать её, как часть себя, и это было необычно и внушало оптимизм. Взрывы в тоннелях, правда, не относились к позитивным событиям, но жизнь — это не череда радостей и удовольствий. Хорошо, что жертв, по словам Фроста, случилось не так много. Если бы тоннели обрушились днём, когда движение интенсивное, погибло гораздо больше людей, а так — попали только лангайцы да несколько припозднившихся купцов.
— Эх, быстрей бы в Митру вернуться…
Почему у него было такое желание, Мерлой не понимал. Не дом ведь родной, но тянуло туда почти физически.
Протус мерил шагами кабинет Арна ожидая решения Эримы. Вице-королева задумчиво вертела в руках маленькое зеркальце, которое передал ей человек, вознамерившийся получить власть в долине. В этом уже не было никаких сомнений.
Днём, абсолютно не таясь, этот проходимец явился в главный храм и потребовал от Протуса допустить его в подземные помещения. Не попросил, а именно потребовал, ссылаясь на некую власть над правящей семьёй. Самым неприятным было то, что это был не блеф. Королевский маг действительно мог манипулировать правителем, усиливая или ослабляя боль, а они не могли этому противостоять.
Эрима никак не могла понять, как наглый недоучка сумел так им напакостить? Откуда у него сила взялась? Как он узнал о биче рода? Или не узнал и это просто чудовищное совпадение? И зачем ему понадобилась зеркальная комната в подвале храма?
— Что будем делать? — не выдержал тишины Протус.
— Сопротивляться, естественно, — Эрима перевела взгляд с зеркальца на жреца. — Но не в открытую. Он точно обещал не мучить Арна, если предоставить ему подвал?
— Он говорил об этом, но верить прожжённому лжецу, сами знаете…
— Уфф, ну и задачку ты мне задала, жёнушка! — призрак Орина словно свалился с потолка и уселся прямо на стол. — А, и ты тут, тайный воздыхатель!
— Что?! — возмутился Протус. — Да я!..
— Бабушке своей сказки рассказывай, насупоня! И глазьми не зыркай, а то страшно очень, — призрак раскатисто расхохотался, отчего у присутствующих холодок пробежал по спинам.
— Орин, ты сюда ругаться явился? — сердито прервала его веселье вице-королева. — Тогда уходи!
— Тише, тише, — пошёл на мировую Орин. — Не сердись. И ты не дуйся, жрец. Что я, не мужик что ли, не понимаю, как моя лебёдушка возбуждает.
— Орин!
— Ладно… Разобрался я с бедой вашей. Ну не смотри так на меня. С нашей бедой, с нашей! Есть нити, что прямо к голове Арна тянутся. Очень плохие…
— Откуда тянутся?
— Отсюда. Я могу только сказать, что из живого мира, через грань Черты, и обратно.
— То есть это не одноразовое воздействие, а постоянное? — уточнил Протус.