Арну не хотелось, чтобы она уходила, но взгляд горного мастера просто умолял о разговоре с глазу на глаз.
— Фрост имеет право знать о вашем государственном деле? — с сарказмом осведомился Арн, силой воли гася желание крикнуть мастеру прямо в лицо вопрос о Скальных порогах. Ведь ясно, как белый день, что рудокопы пытаются соломку подстелить. Маркус кивнул. — Тогда, может, поговорим в помещении, а не на дороге?
Известие о том, что уже почти двадцать лет горняки роют тоннели в Скальных порогах, чтобы выйти к Студёному морю, поразила молодого князя. Он ожидал признания о существовании тайных рудников, из которых добытое идёт мимо казны. Но ещё больше его удивило то, что столь значительную стройку удавалось всё это время скрывать не только от проверяющих короля Ранхуса, но и от большинства местного населения. В курсе было всего не более ста человек, многие из которых не покидали Скальных порогов по многу лет.
Затеял эту стройку вице-король Орин, как только взошёл на престол, исполняя наказ деда. Тот с ранних лет втолковывал внуку, что Гнёзд должен иметь свой, автономный от Лигра, выход к морю. Да, когда-то король Ранхус третий, предложил, запертым в горах гнездянам, неплохие условия за помощь в строительстве тоннелей, но одна несвобода сменилась другой, а налоги, которые утекали в казну Лигра, могли бы оставаться в Гнёзде, если бы был у них свой порт. Орин, в отличие от своего отца, всегда поддерживал мнение деда. И вот настала очередь Арна принимать решение: быть тоннелю или не быть?
Дилемма была нешуточная. Не сложно предугадать реакцию, если нынешний король Ранхус узнает о ведущемся строительстве: поступит ультимативное требование засыпать всё, что уже успели нарыть, и разрушить всё, что успели построить, а при неповиновении даже возможна смена династии. Вассальные клятвы никто не отменял, хотя сам Арн ещё не присягал на верность короне. Но, если за предыдущие двадцать лет сведения не просочились за пределы долины, то почему нужно опасаться того, что это случится сейчас?
Арн думал. Долго. Не обращая внимания на призывные взгляды Фроста. Решение он должен был принять сам, чтобы потом ни на кого не сваливать ответственность.
— Раз уж мы и так едем в Скальные пороги, то будем думать над проблемой на месте, — сообщил Арн и, не оглядываясь, вышел из просторной кельи, предоставленной монахами для переговоров.
Осёдланные кони, нетерпеливо перетаптываясь, уже давно ждали их у ворот.
Всю дорогу Арн молчал, погружённый в глубокие размышления. Мастер Маркус и Фрост считали, что князь думает о тоннелях, возможных перспективах и последствиях. Анха ощущала некую нервозность своего ведомого, но относила это насчёт утреннего инцидента с Алосионом. Сам же Арн о тайной стройке не думал. О чём-то подобном он уже ломал голову после разговора с Ривером, и действительно решил во всём разобраться на месте. А сейчас он тщетно пытался разобраться в чувствах, которые не отпускали его с самого утра.
Что же такое он испытывал по отношению к девушке? Если это была ревность, а это была именно она, то, как она могла возникнуть без любви? Ведь не ощущал он не трепетного биения сердца, не желания нежного прикосновение, и уж тем более, не испытывал вожделения. Или это обычное чувство собственника? Но Наксатра не потерпит к себе подобного отношения! Да и собственником он никогда не был. Ведь с раннего детства привык всё делить со своими названными братьями. Разве что пончики… Но Анха не пончик! А смог бы он поделиться Хранительницей с кем-нибудь из парней, если бы Свейн или Фрост влюбились бы в девушку?
Нет! Нет! И нет! Она его, и только его Хранительница, его талисман, его надежда!
Арн, исподтишка бросал на девушку хмурые взгляды, и с каждым разом убеждался, что ни с кем её делить не собирается. Слишком безупречна именно для него она была. Красива. Но о красоте Наксатр по миру гуляла не одна легенда. Манеры и нрав. Не надо забывать, где и кем она воспитывалась. Естественная простота. Так и это свойственно Звёздным Хранительницам. Ведь, когда они берут под своё покровительство ведомого, то становятся для него, зачастую, роднее матери, так как возможности у них не ограничены. Его головную боль сняла одним прикосновением, а у жрецов с их снадобьями и обрядами уходило порой по несколько часов, да и то не всегда успешно.
Получалось, что у Анхи нет недостатков, но так не бывает. У любого человека есть пристрастия, или странные привычки, не говоря уже о слабостях. Но, Наксатра не совсем человек, или… совсем не человек.
Последнее умозаключение поразило и напугало князя. Да, Анха была дочерью короля, следовательно, плотью от плоти человека. Но мать… Бегущая-по-Лучам. Кто она такая? Сотканная из звёздного света небесная посланница? Или воплощённая в живую женщину древняя богиня? А, быть может, искусственно созданная каким-нибудь древним чародеем из магических составляющих, волшебная дева, способная жить почти вечно? Ведь говорят в народе, что настоящая Наксатра имеет девять жизней. Правда, обычный человек проверить этого не может, не тот у него век.