'Слепой он, что ли? — Фрост чуть раздвинул ветки куста, пытаясь лучше разглядеть поле действия. — Даже отсюда прекрасно видно, что это два… гы… жгучих пончика'.
Пловцы остановились и без страха, но с удивлением стали разглядывать встречающий их почётный караул.
— Фрост всё никак не может угомониться? — тихо проворчал Свейн, пытаясь понять, где приятель успел раздобыть столь колоритных персонажей?
— Мне кажется, это настоящие разбойники, — давясь смехом, отозвался Арн. — И они ждут… девочек.
— А тут мальчики, — хмыкнул Свейн и подтянул к груди правое колено. — Развлечёмся? — он стрельнул на приятеля озорным взглядом, убедился, что Арн готов к предстоящей потехе, и они, не сговариваясь, нырнули.
— О-па! — оба мужика вскочили от неожиданности.
Кто бы мог подумать, что жертвы решат утопиться, но не отдаться в их благородные руки? А когда предполагаемые утопленницы дружно вынырнули у самом берега и встали в полный рост, сверкая на солнце приличной длины кинжалами, и не только ими, разбойники снова плюхнулись на пятые точки и потянулись к поясам за своим оружием.
— Мужики… — непонимающе пробормотал один из них и икнул.
Разумеется, голые юноши, даже с хорошими кинжалами в руках, не смогли бы так сильно напугать проходимцев, если бы не одна небольшая, но очень значительная деталь. На груди одного из парней висел гадар — знак дофина. Вещь настолько ценная, что страшно было подумать, какая это гора денег в золоте, но настолько же и опасная. В народе говорили, что гадар может взять в руки только близкий по крови родственник, а надеть — лишь сам дофин. Иначе — голова с плеч!
И вот перед ними одна из самых дорогих реликвий мира, которую защищает какой-то голый парень. Пусть он — наследник, но из плоти же и крови. Значит, можно попробовать… Не обязательно же убивать. Можно только ранить. А гадар манит. Так хочется его заиметь… Отнять… Взять в руки… И страшно! До спазмов в животе. До икоты.
Парни тоже поняли, что ввело разбойников в ступор. Алчный блеск глаз говорил им о том, что мужики всё-таки решатся напасть. И вот, когда похитители кошельков почти решились на атаку, раздался негромкий, чуть насмешливый голос:
— Не стоит… — позади грабителей возник Фрост. Он, в отличие от друзей, был вооружён мечом, одет и стоял за спинами дядек. Следовательно, как быстро разбойники не развернулись бы в его сторону, он успевал их убить. Обоих. Но один из мужиков не выдержал и, выхватив из-за пояса свой грязный кривой нож, крутанулся, пытаясь достать соперника. — Я же говорил, не стоит! — нравоучительным тоном пожурил Фрост отчаянного рубаку, который с ужасом смотрел на дело рук своих.
Выполняя опасный манёвр, надо всегда учитывать расстояние не только до ближайшего соперника, но и до ближайшего соратника. А то получится, как у этого Арики-воина: противник стоит живой и невредимый, да ещё уму-разуму учит; а собрат раненый стонет. Хорошо, хоть рана не серьёзная, и рука левая, не рабочая. Через декаду заживёт!
— А вы долго загорать будете? — Фрост насмешливо оглядел друзей, всё ещё стоящих в напряжённых позах.
Парни расслабились, но убирать кинжалы в ножные чехлы не спешили. Мало ли… Утратишь бдительность, а эти отморозки раз… и используют свои кухонные ножички по непрямому назначению. Так что: бережёного судьба бережёт!
Арн и Свейн оделись по очереди, не спуская, как и Фрост, глаз с притихших мужиков. Собрали свои запудренные одежды, скрутили их небрежно, разве что узлами не позавязывали, и стали держать совет.
— И что с ними делать? — по тому, каким тоном Арн это сказал, друзьям стало ясно, что возиться с этой мелкой сошкой ему неохота. Прекрасно было видно, что это вольные разбойнички, скорее всего — жители какой-нибудь соседней деревни, вышедшие на тракт сшибить пару монет. Так чего на них время тратить? — Возомнили себя грозой окрестных дорог! Шаромыжники голодраные!
— Согласен, — кивнул Свейн. — Пинков надаём, и пусть катятся в свои свинарники!
— Слышали?! — обернулся к мужикам Фрост. — Мы сегодня добрые!
— Да, джент, — промямлил раненый. Он, явно собирался сказать что-то ещё, но напарник потянул его за рукав, торопясь унести ноги, пока высокородные дженты настроены милостиво, и даже ножей у них не отобрали.